Настя, ты работала с многими фэшн-гуру и здесь, и за рубежом. Какую разницу заметила в подходе?
Различия, действительно есть, и они довольно ощутимы. В Европе фэшн-съемки чаще строятся вокруг идеи и концепта, где финальный визуал подчинен смыслу и истории. Там важна глубина, тональность, месседж – не то, что ты видишь, а что хочешь этим сказать. Креативные команды работают с большой свободой и доверием — стилист, фотограф, продюсер, художник по свету вносят свою художественную ценность в проект, и это приветствуется. Там фокус на коллаборации, где каждый участник — полноценный соавтор.
В России подход более прагматичный. Производственные процессы могут быть жестче структурированы, съемки — ориентированы на результат, а не на эксперимент. Но при этом в России очень сильные команды, высокий темп и умение делать максимум при ограниченных ресурсах. Это формирует особую визуальную энергию — иногда более агрессивную, иногда более эмоционально насыщенную.
Хочешь сказать, что в Европе проще реализовать съемку с нестандартной идеей?
В плане команды, локаций и в отношении брендов – да. Там приветствуется риск и отход от «глянцевых» стандартов. В России же иногда приходится доказывать необходимость художественного выбора, особенно если он выходит за рамки привычного визуального кода. Но именно эта разница делает международный опыт таким ценным: ты учишься балансировать между концептом и реальностью, между свободой и результатом. И, конечно, лучшие проекты всегда рождаются на стыке этих миров.
А где сама черпаешь вдохновение?
Вдохновение для меня - это всегда больше, чем просто визуальный референс. Оно приходит из кино, из культурных кодов, из образов, которые оставляют след. Особенно часто я возвращаюсь к эстетике старого Голливуда и американского кино 70-х — там есть все: драматургия, свет, характеры, стиль, внутренняя сила.
Один из важных для меня ориентиров — это женские образы, идущие через всю мою визуальную работу. Я почти всегда строю съемку вокруг сильной женщины. Это не обязательно агрессивная сила — иногда она мягкая, молчаливая, но она всегда ощущается. Мне важно, чтобы в кадре была героиня с историей, с внутренним движением, с контекстом. Даже если она молчит, ты чувствуешь, что за ней что-то большее.
Вдохновляет эстетика фильма MaXXXine — сочетание глянцевого безумия, ретро-культуры и одержимости славой. Это очень точное попадание в нерв времени, при этом визуально фильм отсылает к Голливуду 80-х, к VHS-эстетике, к глянцевым, но искаженным образам. Мне близка эта граница между реальностью и иллюзией, когда красота становится оружием, а глянец — частью внутреннего конфликта.
Я люблю собирать визуальные миры, в которых живет история. Иногда идея начинается с одного кадра — зернистого света, силуэта, лица. Потом вокруг этого выстраивается настроение, палитра, персонаж. Я стараюсь, чтобы каждая съемка не просто «выглядела», а действительно рассказывала — через позу, свет, ткань, взгляд.
Ты работала над съемкой, главной героиней которой была Елизавета Базыкина. Она о чем?
Для меня было важно создать не просто красивый образ, а рассказать историю женщины. Ее внутренний мир, силу, уязвимость, мечты. Вдохновением стала Америка 70-х — не та, что на открытках, а настоящая, где за идеально уложенными волосами и шелковыми халатами скрывалась ежедневная борьба. Женщина, которую мы воплотили в кадре, — это собирательный образ той эпохи: она сильная, упрямая, красивая, уставшая, но никогда не сдающаяся. Это та женщина, которая остается шикарной даже дома, когда она одна, с маленьким ребенком на руках, и весь ее мир снаружи кажется остановившимся. Но внутри нее живут мечты. Она может надеть яркую помаду просто потому, что так ей легче дышать. Она включает музыку и танцует между кухней и спальней, потому что не хочет терять себя. Это история о достоинстве, о хрупкости и о внутренней роскоши, которую не отнимает даже одиночество.
Мы очень точно продумывали детали — свет, текстуры, винтажную мебель, костюмы, макияж. Все должно было говорить о ней: об утонченности, о слое прошлого, который все еще живет в настоящем. Образ получился очень личным. Эта героиня — не икона глянца, она ближе, реальнее, и в этом ее сила.
Мне всегда важно, чтобы женщина в кадре не была просто моделью. Она должна быть характером, голосом, мечтой. Даже если ее никто не слышит — она знает, куда идёт. И эта съемка именно об этом: о надежде, которая не умирает, даже если сегодня трудно. О женщине, которая всегда остаётся собой — красивой, ранимой, живой и несгибаемой.
Еще одной дивой, с которой тебе посчастливилось поработать, стала Ольга Карпуть. На твоей съемке она буквально потеряла голову.
В Ольге удивительным образом сочетается женственность, внутренняя сила и абсолютное сумасшествие, в лучшем смысле этого слова. Это тот случай, когда за красивой картинкой fashion-индустрии стоит полная неразбериха, творческий хаос и энергия, от которой у всей команды буквально «сносит крышу» — но ты все равно идешь до конца, потому что понимаешь: сейчас рождается нечто по-настоящему живое.
С Ольгой невозможно работать по стандартному сценарию — она всегда больше, чем просто объект в кадре. У нее невероятно мощная энергия, и каждый ее жест, взгляд, даже пауза — уже как отдельный акт. Она может быть утонченной, почти киношной, а в следующую секунду — взрывной, неожиданной, режущей пространство своей уверенностью. И в этом контрасте — ее уникальность. Мы сознательно играли на грани — между элегантностью и нервом, между идеальной женственностью и потерей контроля. В такие моменты ты понимаешь: мода — это не про одежду, а про то, как человек ее проживает. И да, несмотря на всю утонченность образа, после таких съемок легко можно потерять голову. Но, честно говоря, ради этого мы все и делаем.
А кого бы ты отметила среди западных звезд?
Конечно, Мишель Лами.
Ее называют последним фэшн-эксцентриком планеты. В чем вы с ней сошлись?
Это был абсолютно неожиданный и, без преувеличения, уникальный опыт. Мишель — человек, рядом с которым ты моментально ощущаешь другое измерение энергии. Ее невозможно не чувствовать: она буквально вибрирует, заряжает всю съемочную площадку своим присутствием, своей свободой, своей смелостью быть собой на сто процентов.
С ней не нужно объяснять, что делать, как встать, куда повернуть голову. Мишель — сама себе режиссер, актриса, свет и музыка. Она чувствует камеру интуитивно, как будто разговаривает с ней на своем, особенном языке. Все попытки направить её — излишни. Твоя задача в такие моменты не мешать, а наблюдать и успевать зафиксировать магию, которая происходит перед объективом.
Работа с Мишель — это не про контроль, а про доверие к процессу. И именно в этом была настоящая ценность: отпустить привычный ход вещей и позволить случиться чему-то большему, чем ты мог заранее придумать.