В эпоху цифровых звезд этот 50-летний актер воздвиг пьедестал из слоновой кости и девичьих слез. Он — вечная рок-звезда и герой-любовник, визионер и праведник, взрослый мужчина и вечный юноша, он — Джаред Лето.
Мало кто может похвастаться, что является лидером культа — без ухода в сектантство и прочую крамолу. У Джареда Лето такой культ есть, о чем в 2021 году писали все модные издания после его трехдневного ретрита в Хорватии. Казалось бы, что такого: Джаред и его рок-группа Thirty Seconds to Mars всего лишь пригласили фанатов (имя им, то есть фан-клубу, — «Эшелон») на совместные медитации и кинопоказы, единение и очищение. Джаред пару раз прошелся перед людскими толпами в белом балахоне и с распущенными волосами. «Это любовь», — наверняка говорил он, улыбаясь плачущим поклонницам, которых вел вперед по солнечной пустыне. «Это культ», — улыбались они в ответ.
Последняя фраза — не случайные слова, а практически запатентованный хештег, который используют почитатели Джареда. Thirty Seconds to Mars появилась в 1998 году, примерно в это же время пошла на подъем кинокарьера Лето. Но кажется, что к воспитанию своей паствы почитателей он был готов всегда, выстраивая не просто план действий, но настоящую стратегию великого небожителя Фабрики грез.
КУЛЬТура анонима
Лето — неуловим. Коллеги по площадке признаются: Джареда они не встречали и вообще не понимают, что он за человек. Уилл Смит общался на съемках «Отряда самоубийц» с Джокером, Мэттью Макконахи в «Далласском клубе покупателей» — с трансгендером Рэйоном. То есть с выдуманными персонажами, ни словом, ни жестом не выдававшими актера, который их играл.
О Методе Лето, то есть тотальном погружении в роль, ходят легенды. Перед тем как сыграть наркомана в картине «Реквием по мечте» Джаред прожил несколько недель на улицах Нью-Йорка в компании героинозависимых. Для роли убийцы Джона Леннона из картины «Глава 27» набрал 30 килограммов, из-за чего даже заработал подагру и провел некоторое время в инвалидной коляске.
Такая тренировка силы воли похожа на будни монахов с Тибетских гор или йогов, c горящих углей переходящих на гвозди. Разрушительный аскетизм, полная очистка сознания, ничего лишнего — только роль. Лето работает по принципу отстранения, оставаясь для зрителей загадочным анонимом, персонажем без актерского багажа. «Я не занимаюсь весельем», — подчеркивает он. И правда: в его фильмографии не найти легковесных ролей и персонажей без игры на сопротивление.
Порой кажется, что на такой экстрим он идет специально — лишь бы подчеркнуть различие между своим публичным и экранным образом. Ведь, истязая тело на экране, в жизни он остается обладателем поджарой фигуры. Особенно сильно контраст заметен в одном из последних фильмов — «Доме Гуччи» Ридли Скотта. Лето настоял на уродливых жировых накладках, лысине и кривых усах, которые ему ежедневно добавляли для роли Паоло Гуччи. На площадке актера не могли узнать даже коллеги по цеху: «В первый съемочный день я подошел к Аль Пачино, игравшему моего отца, со словами «Папа». Он отмахнулся, а после кто-то прошептал ему: «Это же Джаред». Аль схватился за сердце».
В новом проекте — сериале «Не сработало», об основателе стартапа WeWork Адама Неймана, — он изменил что-то по мелочи: акцент, прическу, сбрил брови. Стремительно взлетевший на Олимп предпринимательства, а после оттуда рухнувший, Нейман привлек актера другим. В своем общении с подчиненными и интервью стартапер уподоблял себя Господу Богу и мечтал о вечной жизни. А кто знает о божественном и вечном больше Джареда Лето?
Такой космический
Лето одержим — идеей быть ближе к звездам. Он назвал свою группу «30 секунд до Марса» задолго до того, как космические корабли Илона Маска и Джеффа Безоса начали бороздить просторы Вселенной и подбираться к Красной планете. Добрая половина его музыкальных синглов имеет отношение к небу или воздуху, а песня Up in the Air («Вверх, в небо». — Прим. ред.) была в 2013 году помещена в капсулу SpaceX’s Dragon, которую отправили на Международную космическую станцию.
А еще Джаред инвестирует. Он вложился в Uber, Airbnb, Spotify, Nest и еще порядка 50 компаний. Хотел инвестировать в популярную соцсеть, но не успел — через четыре дня после его запроса компанию купил за один миллиард долларов Facebook. Сам Лето объясняет, что его интерес к соцсетям и гаджетам вырос из желания продвигать свою группу. Он активно осваивает новые тренды Силиконовой долины, перенял он и местный стиль жизни — минимализм, сближение с природой, осознанность и разного рода практики. История о том, как он ушел в марте 2020 года «подумать о жизни без соцсетей» в пустыню и не знал о наступлении пандемии, — практически анекдот, который нарочно не придумаешь. Когда пустыни под рукой не оказывается, Джаред забирается в горы — иногда без страховки, ведь так интереснее. Ему бывает страшно, но это страх полезный, осязаемый: «В какие-то моменты жизни ты понимаешь, что мы все просто горстка пыли в дальнем уголке вселенной».
Вечные ценности
Наконец, Лето — невыразимо прекрасен. В честь своего 50-летия актер опубликовал в Instagram фото с идеальным прессом. На дорожках он появляется в модных образах от дома Gucci и считается главным вдохновителем креативного директора марки Алессандро Микеле. За внешнюю красоту Джаред дежурно благодарит мать Констанс и отличные гены и отрицает факт любого косметического вмешательства.
А ведь когда-то он рисковал попасть в ряды вечно молодых из-за ранней гибели на одном из опасных поворотов своей кочевой жизни. Мать родила Джареда и его брата Шэннона к 20 годам и долгое время путешествовала по стране как хиппи, проживая в коммунах художников и артистов. Мальчики воровали и употребляли наркотики. «Некоторые дети ездили на лето в лагеря, а мы развлекались тем, что крали машины», — как-то описал он это время. В какой-то момент Джаред бросил школу и мог бы и дальше двигаться по кривой, но ему передалась любовь матери к искусству, он увлекся кинематографом и уехал в Нью-Йорк воплощать мечту в жизнь.
«Я никогда не вспоминаю о прошлом, все мои мысли в будущем», — твердо заявляет он. И все же тот юный Джаред — который на излете 90-х злоупотреблял, чудил и просил «в случае смерти не хоронить меня, а засыпать листьями», — неизменно рядом. Напоминает, как близка смерть и как безгранична в своих возможностях жизнь.
Любого рода привязанности на его пути становятся отягчающими обстоятельствами. Он мало думает о женитьбе, но не исключает для себя возможности стать отцом. Ближе всего к брачным узам Джаред был в 2000 году, когда, по слухам, обручился с актрисой Камерон Диас. Через три года их роману пришел конец. В 2004 году его спутницей жизни стала Скарлетт Йоханссон, но эта любовь прожила еще меньше.
Последние 10 лет актер предпочитает встречи с девушками сильно (лет на 20) младше него — например, с моделью российского происхождения Валерией Кауфман, которая то появляется, то исчезает из его жизни. Природу их отношений актер не раскрывает, о личном не говорит и лишь вновь задает прессе загадки: «Страх эмоциональный для меня куда страшнее физического. Если мне разбивают сердце, это просто ужасно».
Впрочем, в последние годы он настроен куда романтичнее: «Я бы очень хотел сняться в ромкоме. Например, в ремейках старых фильмов с Мэттью Макконахи. Все мои старые агенты наверняка сейчас причитают: «И почему ты отказывался сняться в этом 20 лет назад». Но пока Джаред продолжает идти по проторенной линии и готовится к роли Энди Уорхола: «Он всегда был для меня вдохновением. Его величайшим творением был он сам». По принципу и заветам своего кумира Джаред тоже творит — картину актера без страха и обязательств, визионера без изъяна, но со сломанным сердцем. Получается прекрасно.