Александра Ремизова: "Нет ничего лучше в этом мире, чем работа в кино"

Александра, какой проект сейчас занимает все ваше время и мысли?

 

Сейчас мы готовим сериал об Олимпиаде-80, главные роли в котором сыграли Юрий Стоянов, Евгений Стычкин, Григорий Верник и многие другие. Процесс монтажа и постпродакшена очень сложный: много еще предстоит сделать в сжатые сроки. В моей голове этот проект живет уже несколько лет, но только в этом году в январе мы завершили съемки. Очень надеюсь, что наше кино передаст зрителю те же ощущения, которые мы с командой испытывали, пересматривая хронику подготовки олимпиады в Москве. Премьера состоится уже в этом году.

Как по-вашему, почему такой большой резонанс вызывают фильмы, снятые о героях и об историях, происходивших в СССР?

Мы видим цикличность событий, которые происходят в мире, в нашей стране, с нашими близкими, с нами. Мы совершаем поступки, не понимая, к чему они могут нас привести. Но если оглянуться на исторические процессы, то можно заметить сходство ситуаций. Поэтому так сильно отзываются у зрителя времена 70-х и 80-х, в них есть схожесть с сегодняшним днем. К тому же истории о героях СССР актуальны, они ведь происходили не так давно с людьми, которые живут среди нас. Это наше поколение, наших родителей, дедушек и бабушек.

Какие темы вас вообще волнуют? О чем бы вы хотели поговорить со зрителем?

Главная тема — это психология и все, что мы затрагиваем в «Триггере». Это один из самых любимых моих проектов и самый актуальный. «Триггер» можно снимать бесконечно: всегда будут истории, ситуации, о которых можно поговорить со зрителем и что будет интересно каждому.

Еще одна тема, которая меня очень волнует — будущее. Здесь есть большое поле для размышлений. Можно предположить, что случится через небольшой промежуток времени, а можно напридумывать другие миры, планеты, людей с другими желаниями и возможностями, чувствами или отсутствием чувств… В России мало таких проектов. Мне кажется, это очень перспективная тема, которая может захватить и зрителя, и создателей.

Что это за профессия такая — шоураннер? И как в нее попасть?

Щоураннер — это человек, который придумает историю, создает миры и способен разобрать героя от и до. Попасть в эту профессию можно, поработав сценаристом-режиссером. На мой взгляд, это самый правильный и быстрый пусть. Я в профессию попала вообще с другого конца, будучи исполнительным продюсером, по сути техническим человеком. А шоураннер это про творчество. Я думаю, что на сегодняшний день это одна из самых интересных профессий в кино. Ты создаешь что-то новое и невероятное, то, чего до сих пор еще не было. И здорово, если это откликается у зрителя, который смотрит твое кино, погружается в историю и проживает ее.

Продюсер, сценарист, режиссер — в какой из ипостасей вы чувствуете себя наиболее органично?

Больше всего мне нравится режиссура. Это про чувствительность и другие взаимоотношения с проектом.

Когда вас заинтересовало кино? Когда вы поняли, какую именно роль хотите играть в кинопроцессе?

Я пришла в кино секретарем в 18 лет. Потом работала помощником бухгалтера, координатором, помощником второго режиссера, супервайзером, ассистентом ассистента, хлопушкой, вторым режиссером, директором картины, линейным продюсером, исполнительным продюсером… Прошла большой путь, испробовав множество профессий. Я всегда была уверена, что нет ничего лучше в этом мире, чем работа в кино. Сначала я мечтала стать артисткой, играла в КВН, посещала театральную студию, но когда пошла поступать, то поступала на продюсерский факультет театральной академии в Петербурге. На первом же курсе стала работать и, несмотря на все сложности и усталость, ложась спать, мечтала о том, чтобы вновь оказаться на съемочной площадке и работать. Съемочная площадка меня завораживала всегда. Магия.

Как найти баланс между творческим и коммерческим? В какой момент вам, как человеку, управляющему процессами и людьми, не жалко «резать» идеи? Во имя чего это происходит?

Это самый тяжелый вопрос. В моей жизни не было ни одного проекта, в котором бы я воплотила все то, что задумала. Это касается любых проектов, не только больших и дорогих. Ты снимаешь современную историю, современный сюжет, герои живут здесь и сейчас, решают текущие проблемы и… у тебя нет денег. На актеров, на объекты, на экспедиции. У тебя никогда нет этой возможности. Мы снимали «Троцкого» в Мехико пять или шесть съемочных дней, которые нам аукнулись в конце съемок тем, что последние сцены мы уже снимали с какой-то невероятной выработкой. Да, в кино у нас есть Мехико, но это далось невероятными затратами и человеческими усилиями. Где-то, возможно, существует такой мир, где ты приходишь и получаешь ровно тот бюджет, который необходим. Мы же живем в ситуациях, когда хочется всего и много, а тебе постоянно режут бюджет.

Кто только не высказывался на эту тему, хочется услышать ваше мнение. Кино — это в первую очередь что за продукт? Что такое коммерческое кино?

Мне кажется, коммерческое кино, будь то полнометражный фильм или сериал, — это зрительское кино в первую очередь. Если зритель твое кино посмотрел, смотрит и продолжает смотреть, то это успех. Если твой проект, который тебе близок и ценен, посмотрела большая аудитория, это и есть критерий успеха. Самое важное — это зритель. Я стремлюсь к тому, чтобы мое кино было интересно, любимо зрителем, было для него важным, не проходным, чтобы зритель жил в том мире и с теми героями, которых я придумала. Иными словами, мне бы хотелось, чтобы все мои проекты были коммерчески успешными, зрительскими.

Применимо ли в вашей профессии такое понятие, как интуиция? И как это работает? Насколько можно и нужно доверять своему вкусу и ощущениям?

Если я не буду доверять своей интуиции и своему вкусу, то я вообще не понимаю, как тогда делать кино. Я основываюсь на том, нравится или не нравится, понятно или не понятно. К примеру, сценарист приносит идею, а ты не понимаешь, про что это, что хотел сказать автор, о чем он собирается разговаривать со зрителем… Конечно, можно прогнозировать темы, которые будут актуальны через несколько лет. Но жизнь нас учит тому, что это не очень верный подход. Может случиться все что угодно. Поэтому я отдаю предпочтение темам, которые волнуют меня и мое окружение. Я живу с таким количеством историй от родных и друзей, что можно еще очень много проектов реализовать. Ну и вкусу своему доверяю тоже, хотя в моем окружении опять-таки много людей, с которыми я могу посоветоваться и кому могу показать наработки. Но в основном я доверяю себе, и это самое сложное, ведь всегда найдутся те, кто скажет: «Это полная чушь, это никто не будет смотреть».

Главный ресурс кино — это…

Безусловно, деньги, сценарий и команда, которая готова с тобой отправиться в это путешествие.

В вашей профессии есть как безусловные метры, так и новая кровь. Приходится ли вам учиться у молодежи?

Конечно, я каждый проект учусь у молодежи. Например, у меня работают молодые авторы. Кто-то из них совсем без опыта и даже без представления, что такое сериал, а что полный метр, но они приходят со свежими идеями, рассказывают, чем живут они и их друзья. Сейчас в сериале «Цикады» снимались молодые ребята, они многое привнесли в проект. У них куда идей, они порой по-другому видят ритм рассказа. Я всегда с большой любовью отношусь к молодежи, многие из новичков остаются с нами на последующие проекты.

Расскажите, пожалуйста, о знакомстве и работе с Максимом Матвеевым.

С Максимом мы познакомились в Сочи на картине «Август. Восьмого» Джаника Файзиева. Я тогда не работала, а приехала в гости. Сажусь в микроавтобус, забитый каскадерами, вместе со Светой Ивановой, а на заднем сиденье сидит молодой человек в больших наушниках. Света мне говорит, вот, мол, наш артист, он снимался в «Стилягах». Помню, мы приехали на границу с Абхазией, вышли из машины, все уехали, а мы остались втроем: я, Света и Макс.

По работе мы встретились на проекте «Троцкий», Максим играл Рамона Меркадера. В то время я уже писала «Триггер» и мечтала, чтобы Матвеев играл Стрелецкого. И мне кажется, писала этого героя именно под него. На «Троцком» я предложила Максу записать пробы «Триггера», прислала ему три сцены с огромными кусками текста. Максим выучил текст, мы записали пробы, которые оказались очень хороши. Я понимала, что это роль Макса. А потом мне позвонил агент и сказал, что артист не снимается в таких длинных проектах, ему сложно будет найти время. Помню, подумала тогда: если не сыграет Матвеев, это будет полный провал. Кстати, так бы и случилось, потому что Макс — главное, что есть в этом сериале, зритель идет именно за ним и очень его любит.

Какую роль Максим Матвеев как человек и артист играет в вашей жизни?

Я всегда получаю удовольствие от совместного творчества с Максимом, люблю его слушать. Он умеет смотреть со стороны. Это касается не только проектов, в которых он снимается, но любых моих проектов. Максим — тот самый человек, к мнению которого я прислушиваюсь, он обладает чуйкой на то, что интересно. Он присылает мне синопсисы, которые получает, или делится идеями. Я нередко вношу его замечания в образы героев в своих сериалах.

Вообще Максим как артист — универсален. Из него можно лепить любой образ, любого персонажа, и он сам к этому открыт.

Готовятся ли еще проекты для творческого союза Ремизова — Матвеев?

Сейчас мы в паре шагов от начала съемок нового масштабного международного проекта, в котором Максим будет играть главную роль. Больше деталей пока раскрыть, к сожалению, не могу. Но могу сказать, что истории с «Триггером» не заканчиваются, и зрители пока не представляют, что уготовила судьба Стрелецкому в третьем сезоне. А уж дальше будет еще интереснее!

Изживет ли себя актерское кино с развитием технологий?

Это произойдет только в том случае, если человек перестанет чувствовать. Однако кино-аттракцион не будет нуждаться в сильной актерской игре. Я говорю о фильмах формата экшен или комикс. Подобные форматы не требуют большого набора эмоций и чувств. Мне кажется, подключение зрителя к актерской игре — наиболее важный элемент любого произведения. Именно актерская игра дает возможность сопереживать, сочувствовать герою, проживать его жизнь. Эта вовлеченность зрителя будет важна всегда.

Текст: Евгения Головко