RU
Мы созваниваемся с Аленой в перерыве между отборами: она с однокурсниками ходит на кастинги в московские театры, пробуется на место в репертуаре. На исходе четыре года, которые она, девочка из Мурманска, провела в Школе-студии МХАТ (курс Евгения Писарева), впереди — выпуск и «понимание, что ты вообще ничего не понимаешь».
Когда я поступала, думала, что попадаю куда-то вроде «Хогвартса», — вспоминает Алена, — а сейчас заканчиваю институт и вижу, что вокруг огромный океан. И в какую сторону ты поплывешь — никто, включая меня саму, не знает.
Не страшно от этого?
Вообще не страшно. Душа-то на самом деле ничего не боится, боится голова. А внутри ты вообще не понимаешь, зачем переживать. Расслабься, получай удовольствие, тебя само выведет, просто делай и наслаждайся.
А откуда возникло желание пойти именно в актерство? Тоже от души?
Самое интересное, что я даже не помню. Кажется, как только начала говорить, сразу всем сказала, что буду актрисой. Не было никакого волшебного озарения типа: увидела Мерил Стрип в кино и решила, что буду как она. Просто понимала, что поеду поступать в Москву и куда-нибудь да поступлю. Не уверенность, а скорее знание, что все будет хорошо.
Сложно было попасть в театральный?
Когда поступала, думала, что это одновременно самый сложный и самый классный период в жизни — настолько я была сосредоточена, и все остальное не имело значения. Когда ты из маленького города и тебе все говорят, что ты не поступишь на бюджет, там все только свои… А ты поступаешь. Бабушки-дедушки повторяли: «где родился, там и пригодился», «мы же из Мурманска, звезд с неба не хватаем»... Бабушка, кстати, до сих пор считает, что я выбрала ужасную профессию. Но после «Пророка» изменила свое мнение. Сказала: «Вот это ты даешь! Не ожидала». (Улыбается)
За время учебы ты успела сняться во многих проектах. Легко ли отпускали на съемки? Обычно в театральных вузах к этому не очень хорошо относятся.
Еще на первом курсе меня утвердили в один проект, но мой худрук Евгений Александрович Писарев меня не отпустил. При этом сам проект ему страшно понравился, он даже писал про него в соцсетях. Было очень обидно, но я тогда подумала: значит, в следующий раз точно отпустит. И в конце второго курса так и случилось. Евгений Александрович сказал: «У тебя свой путь, ты знаешь, куда идешь». У нас курсе мало кто был занят в кино, может, человека три.
Как думаешь, почему? Кто-то прикладывал больше усилий?
Кто-то поехал в отпуск, а кто-то остался. Кто-то успел на поезд, а кто-то нет. (Смеется) Вот что такое талант? Черт его знает. Внешность? Как это оценить? Кто-то считает, что я бездарная. А кто-то говорит: о, какая интересная девочка. Как будто бы то, как складывается этот путь, никак к тебе не относится. Ты словно бы должен делать все, что можешь, а дальше оно само. Сказать, что я талантливее, что усерднее трудилась, наверное, будет неверно. Я хотела, старалась — это точно.
Тебе такой взгляд на профессию помогает проходить пробы? Когда ты можешь стараться, но все равно получаешь отказ?
Поначалу отказ принимать очень трудно. Но постепенно понимаешь, что это часть работы: где-то ты подходишь, где-то — другой человек. Ни разу не смотрела какой-то проект, примериваясь, мол, я здесь была бы лучше. Я даже не понимаю идеи конкуренции. Ведь должен сложиться идеальный сплав из материала, режиссуры, актерского состава, и он ни на что не будет похож. Я могу попробовать сыграть как Ира Старшенбаум, но я — не она. Это будет не лучше и не хуже, просто по-другому. Отказы теперь не пугают, завтра будут другие пробы. Хуже, наверное, безработица и отсутствие проектов.
С Ириной Старшенбаум вы как раз вместе играете в сериале «Фишер» — триллере о расследовании загадочных убийств девушек (в онлайн-кинотеатре Wink с 29 мая). Можешь немного рассказать о своей героине?
Я играю Иркину младшую сестру, что очень круто, ведь мы с ней дружим, играем вместе в театре, и в чем-то она для меня действительно как наставник и старшая сестра. Моя героиня Саша — девочка, которой очень не хватает родителей, семьи, любви. Она временами инфантильна, капризная. Ведь какие еще она знает способы привлечь к себе внимание и проявить любовь, если ее не слышат? А еще Саша беременна. И мне было довольно сложно представить это состояние.
Ты как-то готовилась к этой части роли?
Почитала материалы о молодых матерях, поспрашивала знакомых про ощущения в теле при беременности. Мне кажется, тут самое важное — осознание, что теперь ты не ребенок, а взрослая. Это удивительный процесс: девять месяцев ты перерождаешься в другого человека. Когда видишь тех, кто через этот процесс прошел, понимаешь — это мать, это женщина. Невозможно объяснить, просто сразу считываешь.
Ирина Старшенбаум помогала советом на площадке?
Большие артисты вообще не комментируют своих коллег — они с тобой на равных, не давят авторитетом. То же самое могу сказать про Юру Борисова. Вы просто вместе в контакте на площадке, и это уже ценно. Дала ли мне Ира что-то во время наших съемок и разговоров? Конечно! Я восхищаюсь ее женственностью, мудростью. Это взаимодействие, как в любых отношениях.
Часть съемок «Фишера» проходила в Абхазии в зимнее время. Погода помогла проникнуться мрачным настроем сериала?
В Абхазии было чудовищно. (Смеется) На площадке и так царила довольно тяжелая атмосфера, а одна съемочная смена у меня вообще была в морге. Когда я только приехала на съемки, не было света, отопления и шел мокрый снег. Помню, мы с Ирой сидели в каком-то ресторанчике на берегу и чувствовали себя как в 90-х: кругом мужчины во всем черном, в кожаных куртках, все курят прямо в помещении, у одного сзади был пистолет. Зато действительно словно проваливаешься во время действия сериала – очень все натуралистично.
Как думаешь, почему зрители так любят жанр тру-крайм, триллеры? Ведь это довольно тяжелое зрелище.
Я сама люблю детективы: такие, где в финале обязательно будет какой-то твист, который все изменит, я буду думать, гадать, а в конце, скорее всего, окажусь не права и обалдею. Мне очень нравятся фильмы «Остров проклятых», «Семь», «Сияние» — в конце каждого из них остается ощущение, что тебя обманули. И после фильма помнишь именно это чувство. Людям нравится такой эффект от искусства.
А еще в детективе ты следишь за человеком, который находится в экстремальных условиях, постоянно принимает решения. И себя с таким героем легче соотнести. Ты же в этот момент смотришь историю не про маньяка, а про главных героев, которые пытаются бороться со злом и проходят непростой путь. И это дает тебе ощущение, что не все так плохо, что есть силы бороться. Герои детективов — как современные супергерои, только в реальной жизни.
Этой весной у тебя было три больших проекта, премьеры. Повлияло ли это на твою жизнь, стали ли чаще звать на кастинги?
Да, меня стали узнавать на улицах, и это удивительно. Пробы? Вот сейчас меня позвали на один большой проект, и это точно благодаря «Пророку». Раньше не было шанса туда попасть. И это главный плюс известности. Так это и работает: знакомишься, тебя узнают, ты оправдываешь кредит доверия и дальше поднимаешься по карьерной лестнице. А вот чтобы проснуться, и сразу какая-то другая жизнь — нет, так не бывает.
Ты упомянула, что Ирина Старшенбаум во многом стала для тебя наставницей. Есть ли еще кто-то, кого ты могла бы назвать?
Очень помогают друзья. Например, режиссер «Пророка» Феликс Умаров — мой большой друг и товарищ, как и оператор фильма Миша Хасая. Я дружу с Гришей Калининым, с Димой Ендальцевым. Вот знакомишься с людьми, собираешь свой круг, с кем-то даже не общаешься каждый день, но, когда встречаешься, настолько тепло друг с другом, что можно обсудить все что угодно. Таких людей достаточно много, и я очень за это благодарна.
Вообще, мне везет: где бы я ни работала, мне встречаются потрясающие люди. Тот же Юра Борисов. На следующий день после премьеры «Пророка» я проснулась и почему-то не могла перестать плакать, не справилась с эмоциями. Позвонила Юре и сказала: «И что теперь? Как я дальше? Я боюсь стать плохим человеком». А он ответил: «Да, можешь стать плохим человеком, а можешь и не стать. Все будет нормально. Живи как хочешь и принимай все, что происходит». Меня это вдруг так отрезвило: чего я, действительно, парюсь. Могу я как-то измениться? Могу. А могу и обратно вернуться. Если сделаю ошибку, это не означает конец пути. Мне везет с людьми: ко мне многие по-теплому относятся, и я отвечаю взаимностью.
Какие у тебя планы на лето? Хватит ли времени на что-то, кроме работы?
Надо хотя бы выпуститься из вуза, а там посмотрим. Но времени действительно нет, и я этому даже рада. Например, сейчас для нового проекта требуется много физической подготовки — хожу в спортзал. Круто, что это появилось, давно хотела заняться спортом. В моей профессии вообще много вариантов хобби, которые можно приобрести по ряду причин. Есть пробы зарубежные — учу английский язык. Учусь играть на фортепиано. Хочу ли я сейчас найти себе другое занятие, отвлечься от работы и сесть вышивать? Навряд ли. Но мне было бы интересно поучиться скакать на лошадях. Еще родители предложили заняться дайвингом: буду получать корочку. Все это делаю с мыслью, что когда-нибудь подвернется проект, где я смогу это применить.
На самом деле, пока я училась, немного забыла, что надо уметь жить. Ты учишься 24/7, готовишь спектакли, ездишь на съемки…А потом появляется свободное время, выходишь в мир — и становится страшно: не понимаешь, что делать, кажется, что постоянно надо куда-то бежать. Как это — просто пойти гулять? Ближе к четвертому курсу я поняла, как здорово просто успевать жить. Сейчас учусь делать это так, как если бы отдыхала. От этого появляется другое ощущение себя в профессии и в жизни. Раньше всегда измеряла время промежутками «от моря до моря»: вот немного поработаю — и поеду на недельку. А что если ты можешь в любой момент уехать или остаться в Москве, и от этого ничего не изменится, если ты будешь чувствовать себя одинаково отдохнувшим везде? Вот этому было бы здорово научиться.
