RU
Впервые на съемочную площадку она попала в 12. После трех лет провалов на кастингах и пробах Таисью, тогда еще обычную девчонку, мечтающую стать актрисой, утвердили на эпизодическую роль в сериале «Отчим», а потом — в проект «Женщина в состоянии развода». Сегодня Таисья сама на первых ролях. В драмеди «Что-то положительное» она примерит образ старшеклассницы, жизнь которой меняют две полоски теста на беременность.
За этот проект я очень долго боролась. До последнего не верила, что меня возьмут, — признается Таисья. — И даже потом, уже на съемочной площадке, переживала — боялась разочаровать. Я подходила к нашему режиссеру Нике Яковлевой и спрашивала: «Вы уверены, что это должна быть я? Я же вообще ничего в жанре драмеди не понимаю. Вдруг не справлюсь?». Ника, спасибо большое, что вытерпела все мои сомнения! (Смеется)
А откуда они вообще? Ты же не первый год в индустрии, за плечами 39 проектов, работа с большими звездами. Снималась с Дмитрием Нагиевым, Юлией Пересильд, Викторией Толстогановой, Максимом Лагашкиным…
Наверное, слишком серьезно отношусь к работе. Но есть и еще один момент, который все усложняет — я очень молодо выгляжу, это порой мешает. Продюсеры проекта «Что-то положительное» тоже сначала сомневались. Все решил мой монолог. В сериале есть сцена, где моя героиня высказывает родителям все невыраженные обиды, а в конце признается, что беременна. Всем понравилось, как я сыграла этот эпизод на кастинге. Но потом меня вызвали еще на одну пробу, уже в паре с Денисом Косиковым: хотели посмотреть, как мне дадутся интимные сцены. Это было очень смешно! Денис стеснялся со мной целоваться, ему я казалась маленькой девочкой, хотя разница в возрасте у нас всего два года. Пришлось все брать в свои руки. Я подошла к Денису и прямо сказала: «Мне самой тебя учить, как женщину брать? Или я что, не симпатичная?». Я понимала: если что-нибудь не предпринять, меня просто не возьмут в проект.
Тактика сработала?
Да, все посмеялись и расслабились.
Ты как-то говорила, что события твоей реальной жизни перекликаются с фильмами, в которых ты снимаешься…
Настя, моя героиня в сериале «Что-то положительное», постоянно врет. И с каждой серией развязать этот клубок лжи ей все труднее и труднее. Мне это знакомо. Когда я была маленькой и не хотела идти в школу или на танцы, прикидывалась больной. Болела я много и часто — каждый раз придумывала новые обстоятельства. В итоге я завралась так, что оказалась в больнице. Пролежала там целый месяц, потому что врачи не могли поставить мне диагноз. Первые две недели врала, что у меня болит живот, потом, что температура. Сейчас понимаю, вранье — это просто способ избежать конфликта. Ложь отнимает много сил, ведь надо помнить, кому и что сказал… В общем, сейчас я так не делаю. (Смеется)
Твоих экранных родителей сыграли Любовь Толкалина и Кирилл Кяро. Как тебе с ними работалось?
Люба великолепная! Это женщина, которая вызывает у меня искреннее восхищение — как она выглядит, как расслабленно себя чувствует. Придет на площадку, со всеми поздоровается, всем комплименты скажет… Для меня она — эталон женского существования! А Кирилл… Могу смело сказать, что из всех взрослых актеров с ним у меня самые лучшие отношения. Он очень классно объясняет, умеет поддержать, пошутить, где надо. Мы с ним потом вместе снимались в еще одном проекте для Okko — «Как приручить лису». Там я тоже очень загонялась, что не могу расслабленно существовать в кадре, как он. И Кирилл тогда сказал мне: «Все приходит с опытом, я таким же был». Объяснил, что тем Кириллом Кяро, которого мы сейчас все знаем, он стал только после 20 лет работы в актерской профессии. И я поняла, что нужно время. И сразу требовательность к себе как-то снизилась.
Ты упоминала, что из-за внешности в тебе часто видят ребенка, а на съемочной площадке относятся так же? Дают поблажки?
Какого-то снисхождения по отношению к себе я не замечала. А вот не воспринимали меня всерьез часто — для меня это до сих пор больная тема. Сложно работать, когда режиссер не доверяет, говорит: «Просто сделай так, как сказано, ничего от себя не надо». И ты делаешь, как просили. А они смотрят, и им все равно не нравится. И это понятно — честнее всего получается, когда идешь от себя.
Из тех 39 проектов, которые есть в твой фильмографии, какой был для тебя самым тяжелым?
«Один маленький ночной секрет» — фильм Наташи Мещаниновой. Во время съемок мне было 16, и я оказалась морально не готова к тем обстоятельствам, которые предлагал сценарий — даже читать его было страшно. Там описывалась жизнь девочки, которая живет в насилии. Я подставила себя под те обстоятельства и испугалась того, что увидела… Плюс ночные съемки, недосып, постоянное напряжение… После было тяжело вернуться в обычную жизнь, помогла поддержка мамы.
А в твоем решении стать актрисой она тебя тоже поддерживала?
Да. Мне было лет 9, когда мы смотрели какой-то сериал по телеканалу «Россия». В нем играл ребенок примерно моего возраста, я тогда подумала, что смогла бы не хуже. И мама повела меня на первый кастинг. Я подготовилась, нарядилась — но меня не утвердили, потому что перед камерой я зажалась. Так мы ходили по пробам целых три года и везде получали отказ. В итоге я сдалась: ничего не хочу, никуда не пойду. И все как будто перевернулось — чем больше я не хотела, чем хуже выглядела, тем легче утверждали. Потому что главное — это твоя суть, а не то, как ты одета.
У нас с мамой по этому поводу вечный спор. Оно говорит, что я не умею позиционировать себя как героиня глянца. А у меня просто свое понятие красоты. Для меня идеал — девушка-хиппушка, сбежавшая из леса. Естественная, без косметики, у нее солнце в распущенных волосах и абсолютное счастье в глазах. Для меня красота — в свободе. А глянец как будто ставит рамки, сдерживает — мне в нем некомфортно.
А мама имеет отношение к творчеству?
Мама — логопед, работает с детьми-актерами, а папа — инженер на заводе. А вот сестра, которая старше меня на 6 лет, балерина, живет в Израиле. Мы с ней как-то даже в одном сериале снялись. Это была забавная история. В проекте «Охотники за призраками», куда меня утвердили, искали пластичную героиню, которая была бы похожа на меня и смогла бы выполнять трюки. Долго не могли найти никого подходящего, пока не увидели в соцсетях нашу с сестрой совместную фотографию. Катю выписали из Израиля в Казахстан, где проходили съемки. Это был ее первый и пока единственный киноопыт.
А в детстве вы были близки?
Я бы не сказала, что очень. Катя постоянно была на балетных классах, я ходила в секцию карате — меня туда отвел папа, и я до сих пор занимаюсь этим видом единоборств. Еще у меня были шахматы, гитара, народные танцы — насыщенное детство ребенка, который живет свою прекрасную жизнь. Правда, в школьные годы у меня почти не было друзей. В седьмом классе, когда начала сниматься, поступила в школу при киноколледже № 40 на Шаболовской. И это очень упростило мне жизнь, ведь совмещать учебу и съемки, учась в обычной школе, непросто.
Ты ведь до сих пор там учишься?
Да, это такой творческий вуз, который совмещает и школу, и колледж. Здесь я сразу почувствовала себя на своем месте. Здесь свобода, равенство и братство, и все в хорошем смысле слова повернуты на искусстве. А еще у нас очень много классных педагогов. Мне кажется, это место воспитало во мне такие качества, как упорство, выносливость, умение подстраиваться под любые обстоятельства. Мне нравится, что здесь мы не просто учимся, а еще и ездим в экспедиции, участвуем в волонтерских проектах.
Какие люди составляют сейчас твой близкий круг?
Мой молодой человек и две-три близкие подружки, ну и мама с папой, конечно.
А тебя узнают на улицах?
Начали узнавать после выхода «Трассы». Это серьезный проект, затрагивающий тему насилия и похищения детей. Мой папа, когда смотрел сериал, жутко переживал за меня.
В сериале тебе достались страшные сцены…
Да, меня раздели, обмазали краской, имитирующей кровь, бросили в подвал… К счастью, большую часть этого действа вырезали из финального монтажа.
У тебя есть лайфхак, как готовиться к таким эпизодам, как от них потом отходить?
Просто в голове перещелкиваешь тумблер — и проваливаешься в историю. Наверное, это уже профессиональное.
На что ты пока не готова в кадре?
Я бы не хотела демонстрировать на камеру какие-то физиологические процессы. Весь этот арт-хаус, пожалуйста, без меня. (Смеется) И сниматься абсолютно голой — тоже нет. Считаю, что искусство может быть чуть более закрытым. Сексуальные истории хотелось бы аккуратненько обойти. Проекты типа «Жизнь по вызову» — не для меня. А остальное — пожалуйста.
Сейчас идет в гору твоя кинокарьера, а что насчет театра — хотелось бы выйти на подмостки?
Мне бы очень хотелось. И я верю, что мой театральный режиссер когда-нибудь ко мне придет. Посмотрит какой-нибудь мой проект и позовет в свой спектакль.
А поступать в театральный вуз не планируешь? Киноколледж, в котором ты продолжаешь учиться, это подготовительный этап?
Я пробовала поступать в театральные вузы, но меня не берут. Проходила прослушивание во ВГИК на курс к Владимиру Вдовиченкову, но его педагогам я не понравилась.
Тогда какой план на будущее?
Хочется поработать с зарубежными режиссерами. С моей фильмографией и особенно «Маленьким ночным секретом», думаю, мной мог бы заинтересоваться Ларс фон Триер. (Смеется)
