RU
Отрывок начинается с рассказа Дмитрия о том, как они с Жанной вылетают в Нью-Йорк, и как, сами того не ожидая, оказываются сфотографированы папарацци:
Мои отчаянные усилия последних месяцев уберечь ее от внимания пошли прахом. Понимаю, что, когда мы перелетим океан, нас ждет настоящий кошмар. И теперь нас уже никогда не оставят в покое... Фотография всплывает в памяти. И в голове вертится одно-единственное слово: "шакалы". Они отобрали у Жанны право болеть не на виду у всех, отобрали право на частную жизнь, на красоту, не обворованную болезнью, на слабость. Как можно? Есть ли в этих людях хоть что-то человеческое?
По словам Шепелева, именно в Нью-Йорке они с Жанной узнали о начале сбора средств на ее лечение:
Жанна плачет.
- Неужели они отдают мне свои деньги? Но почему?
- Они любят тебя. И хотят, чтобы ты поправилась. Пожалуйста, не подведи их.
Шестьдесят девять миллионов рублей, собранные Первым каналом меньше чем за три дня, - сумма невероятная. Половина этих денег - на лечение Жанны, другая - детям, подопечным "Русфонда".
Рассказал Шепелев и о нескончаемом новостном потоке, который обрушился на них с Жанной в то сложное время:
Через социальные сети, почту, иногда сообщениями в мой телефон рикошетили публикации, "проливающие свет на истинное состояние Жанны". Откуда-то там появлялись наши прямые цитаты, комментарии, интервью, которых мы не давали. Я ненавидел это. Когда звонил телефон, я невольно сжимался, будто он представлял для меня угрозу... В этом беспрестанном внимании были и очевидные плюсы. Оказавшись на виду публики в совершенно беспомощном состоянии, Жанна, сама не осознавая, сделала, на мой взгляд, нечто чрезвычайно важное: заставила людей говорить о болезни, о которой в России говорить, в общем, не принято.
Жанны Фриске не стало в июне прошлого года - певица скончалась после продолжительной и очень тяжелой болезни. Ее уход поразил и затронул всех - не только близких и друзей, которые находились рядом с ней в самые сложные минуты, но и тех, кто не был поклонником ее творчества.