Что общего у прапорщика Задова, героев сверхпопулярных клипов группы "Ленинград" и фильмов "Кококо" и "Два дня" Авдотьи Смирновой? Их автор - питерский сценарист и режиссер Анна Пармас. В последнем случае Анна и Авдотья были соавторами сценариев, но за "смех сквозь слезы" отвечала Анна, это ее взгляд - в грустном видеть смешное и наоборот. Она виртуозно владеет жанром трагикомедии, который, собственно, и есть жанр самой жизни. Такая гоголевская интонация, редчайшая, которой научиться невозможно - она у художника или есть, или нет.
Истории, которые придумывает Анна, становятся популярны в силу своей универсальности, ведь каждый - олигарх ты, клерк в офисе, дама элегантного возраста или девушка на выданье - увидит в них себя. Ну кому хоть однажды не хотелось послать всех и вся на емкое короткое слово, хлопнуть дверью и выйти вон - из дома, где нам выносят мозг близкие и любимые, или с работы, когда все надоело до чертиков? Или не мечтаем мы о том, как счастливый случай в один миг изменит нашу жизнь? За углом, за поворотом встретится принц на белом коне, и для счастливой встречи всего-то и нужно, что "лабутены". И принц, и "лабутены" наверняка окажутся поддельными, ну что ж - поплачем и улыбнемся. Жизнь-то продолжается.
Анна, ваш новый клип "Сиськи" опять "порвал" Интернет, как и в случае предыдущих четырех, назовем их все: "Вип", "ЗОЖ", "Экспонат" и "В Питере - пить". Вы с Сергеем Шнуровым ожидали такой реакции?
Безусловно, нет. Мы ожидали, что кто-то, близкий нам по духу, так же посмеется, как и мы. Угадать зрительский успех, мне кажется, невозможно, и рассчитывать на это не надо. Или ты должен уметь его просчитывать так же виртуозно, как это делает Тимур Бекмамбетов, который регулярно выпускает зрительское кино. А поскольку я не могу похвастаться таким же чутьем, то и не рискую, а просто делаю себе в удовольствие. Юмор - вещь иррациональная, скорее на уровне чувств и интуиции. Как сказал Ельцин, когда его спросили: "Верите ли вы в Бога?" - "Че-то чувствую". Вот так же и я: "че-то чувствую", но сформулировать не очень могу. (Смеется.) Узнаваемость - вот сила, на которой держится юмор. Мне очень любопытно наблюдать, слушать... Из этого и складываются истории, которые мы стараемся воплотить максимально похоже на то, что видели.
В этих историях очень явно слышен авторский голос - такая сочувствующая, мягкая улыбка...
Мне по молодости казалось, что людей любят за силу или за красоту. А сейчас, с возрастом, я стала людей любить за их слабости. В каждом из нас они есть. Вот, к примеру, мы, девушки, познакомимся с парнем через Интернет - и уже целый план в голове, как мы с ним сына в армию провожаем. Но если ты в состоянии узнать свою слабость и посмеяться над ней, если она преподнесена без издевки, без нравоучений, то, мне кажется, и рождается юмор, в котором есть тепло, сочувствие.
Как строилась ваша работа с Сергеем Шнуровым?
Помимо импульса песни Сергей дает очень сильный словесный импульс. Он говорит-говорит, и у меня начинают возникать картинки, образы. Я переношу свои соображения на бумагу, показываю Сереже, он соглашается или просит что-то добавить. Например, в клипе "Сиськи" он хотел, чтобы наша героиня разговаривала с телевизором, с Путиным. Замечательная находка! Сергей фантастически угадал, что на самом деле происходит с женщиной, когда она обижена, ее бросили. Ей надо обратиться к какому-то сильному человеку. В нашем представлении президент по-мужски очень сильный. Кому же еще пожаловаться, как не ему? У меня есть подруга, психолог, и однажды я рассказала ей свой сон. Говорю: "Представляешь, ни с того ни с сего приснился президент". Тогда Медведев был президентом. Дмитрий Анатольевич дарил мне цветы и провожал до дома. Она рассмеялась: "Видимо, ты чувствовала себя на тот момент крайне неуверенно, поэтому и приснился тебе президент".
Анна, почему вы выбрали юмористический жанр? Ведь он самый сложный: если не смешно, то это сразу очевидно, это сразу провал.
Наверное, это не я его выбрала, а он меня. Знаете, мой приход в профессию был результатом чудовищной наглости. В фильме "На грани" с Энтони Хопкинсом есть замечательная фраза: "Если один человек это сделал, значит, и второй тоже может это сделать". У меня не было никакого специального образования. Единственное, что было, - это огромное желание и ноль стеснения. Я окончила институт авиационного приборостроения, специально для моего отца, который считал, что инженер - единственная ценная профессия.
Положила ему диплом на стол: "Ну вот, я инженер, работы у меня сейчас нет никакой, поэтому я пойду на киностудию "Ленфильм" - кем угодно". Меня взяли помощником режиссера, тогда запускали "Зимнюю вишню 3". А потом я попала в студию к Сергею Кальварскому - очень известному клипмейкеру начала 90-х. Я даже не представляла себе, что такое телевизионные профессиональные кассеты Betacam. Но за два дня разобралась, что как выглядит, через четыре дня поняла, какой план называется крупным, какой общим, какой средним, - вот так все и началось. Пришла на радио "Модерн" делать музыкальную программу. А когда стало понятно, что артисты Нагиев и Рост могут гораздо больше, чем просто шутить между клипами, то и возникла мысль снимать какие-то сценки.
И вы запускаете "Осторожно, модерн!" и "Осторожно, модерн! 2". И прапорщик Задов делает звездой Дмитрия Нагиева.
На самом деле он сначала даже не был главным героем, прапорщик Задов. Но постепенно, благодаря Диме, он вырос и самым наглым образом начал нам диктовать, что с ним делать. Он был действительно харизматичный и смешной, этот прапорщик.
И именно он "познакомил" вас с Авдотьей Смирновой. Она говорила в интервью, что чувствовала, что за этой историей кто-то стоит, и этот кто-то ей был необычайно интересен. И еще призналась, что встреча с вами была самой важной встречей в ее жизни.
У нас с Дуней есть любимая песня в исполнении Анны Герман: "Представить страшно мне теперь, что ты не ту открыл бы дверь, другой бы улицей прошел, меня не встретил, не нашел". Это правда. Это дружба, товарищество, да еще и совместная работа. Нам иногда казалось, что у нас одна голова на двоих. Кому-то приходит мысль, а вторая ее начинает озвучивать.
Однажды вы назвали дружбу высшей формой любви. Хорошая формулировка, расшифруйте ее.
В любви между мужчиной и женщиной неизбежно соревнование - кто сверху, условно говоря. А в дружбе - равноправие. И не надо ничем мериться, ты прост и свободен. А заговорили мы об этом как раз с Дуней, когда стали работать над "Кококо", потому что там речь идет о женской дружбе. Когда мы писали сценарий, она сказала: "Ты понимаешь, нас будут обвинять в том, что мы намекаем на какие-то лесбийские отношения, любовь между женщинами..." Да, то, что происходит между героинями, - любовь, но это дружба. То есть любовь, не окрашенная никакими физиологизмами.
Хорошо к этому относиться иронично, когда всё в прошлом. Знаете, когда мы с Дуней познакомились, обе оказались как раз в финале очень болезненно разорванных отношений. И когда сблизились и почувствовали взаимное доверие, то стали друг другу рассказывать наши перипетии, а рассказывать иначе как с юмором мы не могли. Вот это еще одно наше общее свойство. Мы начали хохотать. Вспоминали очень травматичные моменты разрывов - и вдруг ясно увидели, сколько в этом забавного! Я вам скажу честно, у меня есть мечта, которую я бы очень хотела реализовать, - написать комедию о разводе и снять ее.
Что-то вроде "Развода по-итальянски"?
Только с точки зрения женщины. Мы ведь не замечаем даже, как забавны со стороны, когда находимся в состоянии, что называется, курицы с отрубленной головой, которая еще бегает энное количество времени. А именно в таком состоянии находится женщина, которая переживает разрыв с любимым человеком. Разрыв не по своей воле. Может, я утрирую, но опыт мой и моих подруг показывает, что, как бы ни увядали отношения, разрываются они чаще всего в одном случае, и этот случай называется "измена" - когда мужчина уходит к другой женщине.
А "бывшая" слушает сначала одни советы и делает так, потом другие - и делает наоборот. Окончательно говорит себе: всё, никогда в жизни, я не знаю этого человека! Стирает все телефоны и после этого начинает его тихонько преследовать. Наверное, все через это прошли. Когда ты внутри ситуации, то кажется, что тебе одной так больно. Что никому и никогда не было так больно! И от этой кажущейся уникальности возникает желание страдать еще и еще. Очень хочется сделать такой фильм, чтобы женщины посмотрели на себя со стороны и поняли, что, в общем-то, все не так страшно.
Как это не страшно? У вас есть рецепт, как курице отрастить новую голову?
Есть такая фраза: "Надо жить в мире с собой". Она кажется затертой, такой-сякой, но все, что работает на то, чтобы жить в мире с собой, - все можно. Хочется реветь - реви, часами, у каждого свой срок. Хочется выпивать - надо выпивать, у каждого тоже свой регламент. Хочется без конца писать ему, что он подлец, - значит, надо вот так. А если хочется любить его - ну тогда люби, кто же тебе мешает?! И вот когда ты выпускаешь из себя все - и плохое, и хорошее, тогда и приходит ощущение, что ты в мире с собой, и дальше можно спокойно зализывать раны, оглядываться вокруг. И еще - важно жить сегодняшним днем. Не надо застревать в прошлом или строить воздушные замки в будущем. Да, жизнь сложная, да, в ней есть ужасные вещи, в ней есть прекрасные вещи, но в любом случае она любопытна, разнообразна. И это очень интересно.
Творческому человеку, безусловно, легче. Клипы, фильмы - ваша личная терапия. Новый фильм "Девочки" - тоже отражение в зеркале?
Да, это история из моей жизни. Это был наш поход с мамой на УЗИ, когда я была беременная, и, будучи сначала в радостном предвкушении, мы умудрились с ней за пять минут рассориться к чертям на тему Сталина. Я расширила этот эпизод, и появилась новелла "Девочки". Я не знаю, как у вас, но меня ни один человек на свете не
может так неожиданно вывести из себя, как моя мама. Вот ни один. Специалисты по семейной психологии знают все ответы на все вопросы - я не имею ответа. Только знаю, что это так. И еще хочу сказать, что, наверное, никого я не люблю так сильно, как своих детей и маму.
Новелла "Девочки" входит в альманах "Петербург. Только по любви". Женщины-режиссеры в своем роде объясняются в любви и городу тоже. А за что вы любите Петербург?
Мне нравится этот питерский расслабленный ритм, который, наверное, раздражает москвичей. В Москве ты пришел о чем-то договориться, о каком-то деле, бац-бац-бац - и договорился, и уже послезавтра это дело делаешь. В Питере не так. Ты пришел, познакомился, поговорил, чаю выпил или вина. Здесь огромное количество приятных умных людей. Ты ничего, конечно, не добился, но зато хорошо провел время. Я это за нашим городом знаю. (Смеется.) Сейчас просто, к сожалению, Петербург переживает упадок. В 90-е он сверкал - и телевидением своим, и какими-то яркими персоналиями, а к 2000-м подувял. Пульс сегодня бьется в Москве, это очевидно.
Ну как же, сейчас такой ренессанс благодаря Шнурову и вам.
У нас еще есть Боярский и Корнелюк. Не будем сбрасывать их со счетов. Вполне возможно, они еще нам всем покажут! Питер я люблю за то, что он наполовину европейский. Мне нравится питерский снобизм. Я улыбаюсь, когда его вижу. Меня он веселит, в этом есть какая-то славность. Ну а чем нам еще прикрываться, если не нашим снобизмом? Кроме того, Петербург - это просто красиво. Но в альманахе нет такого буквального объяснения в любви городу. Там скорее про людей, а через них - про город.
Анна, вы производите впечатление абсолютно свободного человека, не зависящего ни от погоды за окном, ни от новостей из телевизора-радио-Интернета. Это так?
Я, конечно, завишу. Но стараюсь этим управлять. Например, когда мне хочется погонять в организме желчь, я включаю "Эхо Москвы". Когда я достаточно погоняла желчь, то переключаюсь на другие истории, смотрю фильмы или сериалы, английские или скандинавские, очень люблю смотреть детективы. А что касается того, что происходит вокруг... Меня немного смешат высказывания в Сети типа: "Куда мы катимся? Куда катится наша страна?" И ведь это не вопрос, это утверждение - мы катимся в пропасть. Мне всегда хочется сказать: "Да что вы?! Правда?" Может быть, так и происходит, и потом, через энное количество лет, кто-то скажет, что люди шли к катастрофе, даже не подозревая об этом. Но я ее, этой катастрофы, не вижу. А если я не вижу, значит, ее нет. Как же я могу еще оценивать действительность, как не через себя? Вот у меня сейчас катастрофы нет, и, значит, живы будем - не помрем. Кажется, эта фраза из какого-то замечательного советского фильма.