Признаться, перед этой съемкой мы волновались: о способности Гузеевой припечатать емкой фразой ходят легенды, попасть ей под горячую руку — страшное дело. В общем, в студию заходили, перекрестившись.
Приехав минута в минуту к назначенному времени, Лариса сразу обозначила: «Время впустую не тратим, работаем!» — и все закрутилось вокруг нее. Пожалуй, главное, что становится понятным при общении с Ларисой: она четко знает, чего хочет. Профессионально бросает взгляд на монитор и быстро отсматривает кадры — не то, переделываем. «Минуту, я дам слезу — взгляд будет другой», — и пока мы замираем, выдает идеальную картинку. Эмоциональная, волевая, с бешеной энергетикой. Женщина, которую было бы слишком поверхностно охарактеризовать просто словами «актриса» или «телеведущая», — Лариса Гузеева.
Она не любит давать интервью. Говорит:
У меня столько событий не происходит, сколько изданий просят рассказать что-то о своей жизни. А я так скучно живу… И уже давно ничего из себя не изображаю.
А насколько вам трудно довериться новой команде в работе? Сегодня, например, было тревожно?
Я считываю все на раз. К сожалению, в людях разбираюсь, мне это мешает. Что касается сегодняшней съемки, фотограф Дамир — фантастический художник и хороший пацан, у него светлое будущее.
А на телевидении?
За 15 лет программы «Давай поженимся» у нас сформировалась отличная компания. Бывало, приходили люди трудные, но они отпадали сами по себе. Любые съемки, спектакль, кино — коллективное мероприятие. Все обязательно должно быть по любви, и обязательно должна быть какая-то химия. Ненавижу это слово. Нужно какое-то проникновение друг в друга, чтобы все случилось, иначе это будет очередная пустышка. Я перед талантливыми людьми склоняю голову. Мне нравится для талантливого человека что-то делать. У меня всегда есть в группе такой человек, в которого я абсолютно влюблена: буду мерить ему давление, приносить кофе, печь пирожки, дарить подарки на день рождения. Когда я влюбляюсь, мне хочется отдавать.
У вас это происходит стремительно?
Да, и практически никогда мимо. Нет такого: а я думала, он вот такой, а он другой. Ошибки и разочарования закончились, когда мне было лет 35. А теперь я сразу вижу по человеку, кто есть кто. Если мозги есть, если умеешь анализировать, наблюдать, прислушиваться — сразу все понимаешь. И это не интуиция, это способность мыслить.
Опыт.
Ну разумеется, опыт нужен. И нужно им пользоваться. А для чего нам эти года? Чтобы только петь о том, какое они богатство?
Ну не все к 35–40 годам учатся на ошибках, кто-то продолжает ими наслаждаться.
Сейчас вообще такой век инфантилов. И они даже гордятся этим. 40-летние женщины, которых в какие-то давние времена считали бы бабушками, сегодня еще такие девчонки в гороховых юбочках, первородки. И они такие наивные, практически подростки, и ведут себя соответствующе. Ну значит, пусть набивают шишки.
Вас они раздражают?
Нет, мне сиренево. Боже, если бы меня все это раздражало, я бы, наверное, умерла давно. Я смотрю, иронизирую. Думаю: боже мой, как интересно, как неведомы зверушки. Ну если им нравится так жить, вечными девчонками, пусть довольствуются тем, что напрыгали.
Лариса, вы очень популярны у 20–30-летних — той категории людей, кто гордится тем, что не смотрит телевизор. Но вас они знают. Вы себя чувствуете героиней этого времени?
Нет, и не пытаюсь заигрывать с молодежью. Я никогда не буду для них своей, потому что родилась в другое время, мне много лет, я прожила другую жизнь. Я артистка, могу считать и подметить что-то, говорить на их языке, но зачем? Люди чувствуют фальшь, и она никому не нравится. И интересы их мне неинтересны. Но все, что касается творчества — другое дело. И помогу, и денег дам, и связями буду пользоваться. И неважно, мои это дети или дети моих друзей, или друзья моих детей.
Какой вы сами были в их возрасте?
Глупой девчонкой из провинции. Это сейчас я могу позвоночник перегрызть, но я не родилась воином.
Вы как-то рассказывали, что один из ваших мужей бил вас. Трудно представить вас в роли жертвы.
Была жертвой, конечно, а как это еще назвать? Вышла замуж за наркомана и алкоголика. Но дело в том, что я учительская дочка, мне два раза повторять не надо. Поэтому я училась на своих ошибках и многое вынесла из сложных ситуаций. Я поняла, что алкоголь — это плохо, он убивает. Лень — плохо. Инертность — плохо. Быть жертвой — плохо. И я не понимаю людей, которые встают на одни и те же грабли раз за разом.
Они оправдывают это большой любовью к тем, кто их разрушает.
Это не любовь, это реальность, которую они выбирают. Убери у такой жертвы мужа-алкоголика, чем она будет жить?
Вы доносили до своих детей эти мысли, оберегали их, или дали им возможность самостоятельно делать выводы?
Со своими детьми я столько ошибок наделала! Дочь мы с моей мамочкой, конечно, утопили в любви. Наверное, так было нельзя. Трудно выдержать такой поток. С сыном я была очень строга. И сейчас сожалею об этом. Он 1992 года рождения — вы представляете, в какое время я его родила? Столько вокруг было всего, что вызывало у меня страх — алкоголь, наркотики… Но пацан вырос классный. С одной девочкой уже 14 лет — как начали встречаться в 17, потом поженились, до сих пор вместе. Верный! Говорит: «Я врать не умею, мама отучила».
Какими их качествами вы особенно гордитесь?
У меня выросли хорошие дети, классные ребята. И Лелька, и Георгий. Меня восхищает их необыкновенная доброта. Они сдержанные, очень вежливые всегда, в любой ситуации. Я не такая. Меня несет. Они лучше меня, конечно, намного. Образованнее, умнее. Оба очень добрые, талантливые, вежливые. Их любят люди. С ними комфортно.
Испытываете чувство вины перед ними?
Конечно. Я их бросала, уезжала на гастроли, зарабатывала деньги. Мне хотелось, чтобы у них все было… Я вообще не пример мамы ни разу, многое упускала. Кидалась из крайности в крайность: орала за двойки, а потом в ногах валялась, зализывала. Ничего хорошего. Но, как ни странно, они выросли и теперь даже иронизируют по этому поводу.
Не любите в себе несдержанность?
Не люблю. Семь раз отмерь, один отрежь — не про меня. Резкая я бываю очень. Но если чувствую, что перешла границы, извиняюсь.
Мне нравятся люди холодноватые, немного надменные. Думаю: вот же как повезло человеку, мне бы такой быть. А я могу наговорить даже близкому лишнего, а потом отойду и начинаю топить в любви. С дочкой обсуждали одну историю, объясняю: я не на пустом месте выбила ногой дверь в твою комнату, были же причины! А она мне: но я же была маленькой… Ну вот не понимала я этого, общалась на равных.
И с мамой было так, я не понимала, что надо по-другому, пока она однажды не заплакала и не сказала: «Дочь, ну я же старше тебя, мне же обидно, ну просто пожалей». И вот так всегда. Да, потом я выливаю столько любви, что меня прощают и жалеют, но вот эта неспособность контролировать эмоции мне не нравится.
С чужими так же?
Понимаете, есть моя внутренняя справедливость, моя собственная, когда кажется, что вот так — нельзя. Я, например, всегда держу слово. Если пообещала, то обязательно сделаю. Никогда в жизни не опаздываю, потому что понимаю, что дороже времени ничего нет, а я не королева, чтобы меня ждали. Поэтому я не понимаю, когда человек раз опоздал, еще раз. Или все время врет, не подходит к телефону, не отвечает на сообщения. Такой человек перестает для меня существовать и никакие «простите, извините» не помогут. Он может звонить, валяться в ногах, повышать гонорар — я не буду работать с ним больше никогда в жизни.
Почти мужская позиция.
А моя мама и ждала сына, даже имя придумала — Вадим. А родилась я. Поэтому я всегда говорю, что внутри меня этот Вадим живет и порой просыпается, и он бывает иногда прям конченый… Я этого внутреннего Вадима все время в себе убаюкиваю.
Лариса, красивой женщине живется проще или это сказки?
Слушайте, ну когда это было-то…
Не кокетничайте.
Ну я уже сейчас не могу строить глазки мужчине, просить о чем-то и пользоваться этим. Это уже не мое оружие, было бы смешно, если бы я на это рассчитывала. Но я пользовалась довольно долго этим, да.
Часто актрисы сетуют, что быть красивой в этой профессии не так просто…
П***т. Не существует женщины старше 25 лет, чтобы шла без мейка и на нее оглядывались. От кого вы ослепли? Поэтому, если не хочешь, чтобы тебя преследовали: очки надень, волосики за уши, свитерок… А если ты накрашена и при параде, значит, все делаешь для того, чтобы на тебя внимание обращали. Хочешь нравиться — будешь. Не хочешь — не будешь.
Думаю, речь о том, что все хотят какие-то характерные роли необычные, а красавиц играть скучно.
Ну если ты бесталанная, то так и будешь ждать, когда предложат очередную красавицу-героиню. Когда талант есть, как, например, у Снигирь или Пересильд, красавиц безусловных, но еще и одаренных, будешь играть и другие роли, характерные. А те, у кого, кроме приобретенных губ и приобретенной груди, нет ничего, пусть радуются, что пока используют эту их красоту.
А как вы, кстати, относитесь к косметологическим и хирургическим вмешательствам во внешность?
Очень нравится. Искренне говорю. Сегодня есть возможность поправить то, что природа недодала, и я не вижу в этом ничего плохого. Никто же не ходит со своими природными зубами, все идут к стоматологу, лечат. И кривой нос, тонкие губы тоже можно поправить, если есть средства. Без перегибов, конечно. А так, мне нравится. Обожаю разглядывать некоторых девушек: там откачали, здесь отсосали, ребра удалили, титьки сделали, талия узкая, попа накаченная. Глаз же не оторвать! Смотрите, какая Деми Мур роскошная.
Понимаю, что мне тоже нужно идти овал лица подтягивать. Но у меня работа такая, что больше чем на 10–11 дней отпуск взять не могу. Так что пока только собираюсь.
Не страшно?
Надо знать меру. Нельзя прийти к хирургу в 50 и сказать: сделайте из меня 20-летнюю. Возраст все равно не скрыть — его будет выдавать взгляд, поведение. Но какие-то коррективы вносить можно. Хотя вот мой муж говорит: не надо, Лар, ничего с собой делать, ты клевая.
Пару лет назад вы рассказывали, как однажды выпили вина и предложили Гарику Харламову совместный проект, а на утро передумали. И все же теперь у вас выходит совместный фильм «Теща», где вы играете главные роли.
Ой, когда я выпью, мне хочется спасать мир, быть хорошей, полезной. И вот я тогда подумала: пандемия, людям грустно и, наверное, страшно. Нужно какую-то программу сделать. А надо сказать, в тот момент Харламов много шутил надо мной в сетях, я обижалась, но диалога у нас не было – я просто не отвечала. Параллельно с этим меня много раз приглашали в Comedy Club, я не ходила. А тут сама решила, что я бэтмен — написала Саше Ревве, мол, давай с Харламовым что-то придумаем. Утром проснулась в ужасе, дрожащей рукой беру телефон, звоню ему снова: «Саша, беру свои слова обратно. Я просто вчера выпила. Никакого Харламова, все-все». И положила трубку. Думаю: какая я дура.
А в фильме вы оба в итоге как оказались?
Мне позвонил мой агент и сказал: «Лара, есть вот такая история, тебя хотят…». А мне же периодически предлагают сценарии, но я почти десять лет отказываюсь, кто бы ни звонил. К тому же комедия — это вообще не мое. Я их не люблю, не досмотрела до конца ни одну. И на предложение агента ответила: «Дальше даже можешь не продолжать, нет, нет и нет. Я не снимаюсь». Но он убедил меня встретиться с продюсером фильма Тимуром Вайнштейном, и тот нашел какие-то верные слова, так расположил к себе, что я согласилась.
И в итоге у вас с Гариком случилась дружба?
Он чудесный. Мой человек абсолютно. Внутри него есть свет, ему не нужно это изображать или придумывать что-то, чтобы нравиться. Он сам по себе очень душевный, чистый. И талантливый — это безусловно.
По сюжету ваши герои не могут найти общий язык. И в один прекрасный день меняются телами. Какой получилась ваша героиня?
Из тех персонажей, про которых слагают анекдоты и частушки — теща-зло, сука абсолютная. Играть мужчину непросто, вообще в мировом кинематографе это случается нечасто. В чем главная сложность? В том, что мужчины не задумываются о том, как выглядят, у них совершенно иная подача себя. К тому же в моей внешности от природы нет ничего комичного, я сама по себе не забавная. Поэтому приходилось это играть.
Почему вы не снимались в кино с 2014 года?
Потому что закрыла для себя эту историю, без всяких внутренних драм. Я хорошо живу, у меня есть деньги, я замужем, у меня двое детей, есть собачка любимая. Я отдыхаю, путешествую. Ну зачем мне это кино? Андрон Кончаловский меня не зовет, Никита Михалков тоже. Назовите фильм, где была бы такая роль для моего возраста, чтобы я пожалела, что ее не сыграла? Не о чем мне было переживать. И потом, я понимаю: что бы я там ни сделала, все равно все будут вспоминать «Жестокий романс».
Я, наверное, внутренне не артистка. У меня нет такого, чтобы гореть кино, театром. До 40 лет это было, а когда ты старше — хочется такого предложения, чтобы потрясти твой разум и воображение. А иначе это просто заработок.
Вы говорите, что не любите комедии, при этом у вас прекрасное чувство юмора. А над собой легко смеетесь?
В этом я мастер спорта международного класса.
А когда видите в интернете мемы со своими цитатами, улыбаетесь или они вас раздражают?
Пролистываю. Потому что я никого не пытаюсь насмешить специально. Злюсь, думаю: ну зачем это слили в Сеть? Я хочу, чтобы об этом забыли. Отснялась — и все, не вспоминайте.
Но это же форма народной любви. Вот находишься в какой-то непростой ситуации, пытаешься подобрать правильную формулировку, чтобы охарактеризовать человека, а на ум приходит слово на буку «П», сказанное однажды Гузеевой. И понимаешь: идеально!
Но я не вымучиваю эти шуточки, правда. Это слово было сказано к месту, я с такой болью и с таким сердцем дала оценку. Нет у меня домашних заготовок.
Лариса, в юности людей часто спрашивают, кем они видят себя в будущем. Кем себя видели вы и как это отличается (отличается ли?) от того, кем вы в итоге стали и что получили от жизни?
У меня были сложные времена в 90-е. У кого их не было? Но я благодарю судьбу. Я ленивая и всегда хотела хорошо и красиво жить. И судьба мне благоволила, все дала.
Стиль: Ольга Романенкова.
Макияж, прическа: Галина Пантелеева.
Продюсер: Ульяна Кальсина.
Сет-дизайн: Кристина Некрасова.
Ассистент фотографа: Дмитрий Назаров.
Ассистент стилиста: Полина Князева.
Благодарим за помощь в организации съемки ресторан “Оджахури”.