RU
Сергей, будучи маленьким мальчиком из подмосковного Клина ты мечтал, что однажды станешь знаменитым?
Честно говоря, я и сейчас себя знаменитым не считаю. Особенным — возможно. Но я никогда не ставил цели привлечь к себе внимание. Просто делал то, что мне нравилось, что считал важным и нужным. Остальное само подтянулось.
Насколько я знаю, спорт не сразу стал твоим любимым занятием…
Ну почему же. Я с детства занимался футболом. Мне было лет семь или восемь, когда я сам пошел записываться в местную секцию. Вставать на тренировки приходилось очень рано — просыпался, когда за окном было еще темно. Помню, как хотелось обратно забраться под одеяло, но я с детства был целеустремленным и от задуманного не отступал. Я стал лучшим вратарем, играл даже за молодежный клуб «Спартак».
Почему тогда не стал профессиональным футболистом?
Я пробовался в один клуб, но не прошел по медицинским показателям — врачи нашли у меня какую-то патологию сердечного клапана. И я оставил попытки пробиться в профессиональный футбол. На тот момент не оказалось никого, кто по-мужски сказал бы: «Серег, мы не сдадимся, будем дальше стараться». Рядом были только мама, которая вечно пропадала на работе, и бабушка. Кстати, бабушка — мой учитель, гуру и большая поддержка. В Клину, в поселке Майданово, мы жили в трехкомнатной квартире одной большой семьей — помимо моей мамы, у бабушки было еще двое детей. А у них — свои дети. Словом, настоящее общежитие. В туалет нужно было занимать очередь. (Смеется) Однажды, мне уже было лет 15, я пришел домой за руку с девушкой и сказал: «Мы будем жить вместе». «Ну, живите!» — ответила бабушка. Через неделю мы ей объявили, что собираемся делать в комнате ремонт. «Хорошо, делайте!» — снова согласилась она. После бабушка рассказывала, что таким образом хотела объяснить мне, что такое супружеская жизнь.
Полагаю, первый опыт закончился не хеппи-эндом?
Это так. Мы ободрали обои, а денег на новые не нашли. После и девушка ушла. (Смеется) Зато появились тренажеры. Они стояли в комнате на фоне абсолютно голых стен. Тогда у меня как раз началось увлечение пауэрлифтингом и бодибилдингом. Меня сильно привлекала вот эта математическая история — сегодня ты 60 килограммов поднял, завтра — 65, 70, 80, 100…
Бабушка и в этом тебя поддержала?
Да, и я не устану ее благодарить. Бодибилдинг — довольно дорогое занятие. Бабушка не жалела на меня свои последние деньги. Я, конечно, ей помогал — работал грузчиком на рынке. Каждый день она готовила мне специальное питание для бодибилдеров. А это семь приемов пищи. Помню, я ужасно злился, когда она как-то не так варила макароны или не вовремя подавала их к столу: «У меня сейчас все мышцы пропадут!». Боже, как мне сейчас стыдно. Бабушка, если ты это читаешь, прости меня, пожалуйста! Она готовила меня и к соревнованиям. Это сейчас в гримерках есть специальные средства, которые с первого нанесения делают идеальный автозагар. А бабушка мазала меня валиком, фотографировала и снимала на видео мое позирование, чтобы ранним утром отправить отчет тренеру, находила нужные слова, когда были какие-то травмы. В 18 лет я получил звание мастера спорта России по бодибилдингу. А в 25 понял, что надо что-то менять — и вот тогда меня потянуло в экстрим. (Смеется)
В этот период ты успел еще и моделью стать.
Я постоянно снимался, мне нравилось позировать, разглядывать свои фотографии. Наверное, это была тоже какая-то идея из детства, которую мне захотелось реализовать. Я стал развиваться в этом направлении…
И красивое тело сыграло на руку?
Лишь отчасти. В России говорили, что с моей внешностью у меня ничего не получится. Лицо ребенка и большое накачанное тело. Я много работал над собой, чтобы выглядеть иначе. И проявлял инициативу — сам писал фотографам, агентам.
На одно из твоих писем даже откликнулся американский фотограф Дэвид Вэнс.
Да, моя кандидатура ему понравилась, он пригласил на съемки в США. Я попал на обложку его книги и десятка различных журналов. Обо мне узнали, стали брать интервью, приглашать на различные мероприятия с голливудскими звездами — для меня, простого 19-летнего парня из Клина, вдруг открылся совершенно другой мир. Отношение к мужской красоте в Америке, конечно, сильно отличается от российского. У нас мужчинам, которые хорошо выглядят и следят за собой, сразу приписывают нетрадиционную ориентацию. В Штатах совсем другой подход. Если у тебя красивое тело, тобой интересуются потому, что знают, как эту красоту можно упаковать и продать.
Звучит как-то потребительски.
Я к этому легко отношусь.
А лично для тебя мужская красота — это про что?
Точно не про внешность. Считаю, что красивого мужчину определяют совсем другие параметры — характер, поступки, умение отвечать за свои слова, дисциплина, отношение к родным и близким…
Но при этом на морское дно к акулам ты спускался чуть ли не в смокинге. Почему тебя потянуло на 15-метровую глубину к хищникам?
Все мои экстремальные увлечения — желание вырваться из ложных убеждений о том, что возможности человека ограничены. Все это время я пытаюсь доказать обратное. Я верю: каждый человек на земле силен по-своему. А теперь представь, какой силой он будет обладать, находясь рядом с самыми великими животными мира?! Когда человек объединяется с природой, он осознает свою сущность и начинает понимать многие вещи. К нему приходит сумасшедшее осознание, которое расширяет мировоззрение до невероятного уровня! Что в мире возможно все. Если я способен плавать и ходить по дну с тигровыми акулами и китами, выходит, в мире все достижимо — нужно только преодолеть страхи и сомнения.
Ну вот, допустим, поборол ты свой страх. А как быть с инстинктами хищников — их же невозможно просто отключить.
Нам всю жизнь говорили, что акулы опасны, они едят людей. И у нас сразу в голове появился блок относительно обитателей подводного мира. На самом же деле мы акулам неинтересны. Нападают лишь некоторые виды и по определенным причинам. Одна из них заключается в том, что мы приходим в их дом и начинаем вести себя некорректно. Представьте, что прямо сейчас в ваш дом зайдет незнакомец и начнет вас гладить. Что вы станете делать? Вот и здесь так же. У каждой акулы свой характер, свое настроение, у них свой мир. Обитатели вод чувствуют каждую волну. Если вы приходите, чтобы соединиться с ними энергией и понять, что все мы — одно целое, все будет хорошо. Я безумно люблю весь мир и хочу быть его частью — плавать, летать, рушить устоявшиеся шаблоны, дышать полной грудью и дружить со всеми стихиями.
Ты заговорил про полеты, и мне сразу вспомнился твой прыжок с питерского «Лахта Центра» в прошлом году. Это 371 метр над землей, самое высокое здание в Европе. Твои родные, наверное, каждый раз за сердце хватаются, когда узнают о новом рекорде.
Думаю, они, конечно, переживают. Но, надо отдать им должное, ни разу не пытались меня остановить.
В парашютный спорт ты пришел 5 лет назад. Помнишь свой первый прыжок?
Одиночный нет, но помню, как прыгал в тандеме: открывается дверь самолета, я стою весь красный от страха и не понимаю, что происходит. (Смеется) Когда стал заниматься профессионально, волнение ушло. Мозг и тело перестраиваются. Но сначала очень сложно справиться со страхами. Особенно когда в дропзоне перед прыжком тебя спрашивают: «Если умрешь, кому позвонить?». И ты зависаешь: «Что? Никому не надо звонить!».
Сколько раз нужно прыгнуть, чтобы перестать бояться?
Считается, что первые три сотни прыжков — для привыкания. Тебе даже камеру не дают, потому что ты должен быть полностью сконцентрирован, а не контент снимать.
В прошлом году ты попробовал бейсджампинг — прыжки с парашютом со зданий и объектов, какие эмоции тебе это принесло?
Он вывел меня на новый уровень — и в спорте, и в сознании. Это очень опасное занятие, нужно быть предельно собранным — ровно выпрыгнуть, не завалив тело, отойти от здания на правильное расстояние, раскрыться не низко и не высоко — масса нюансов. Вот почему не стоит повторять экстремальные прыжки без подготовки.
Ты с чего начинал?
С моста. Мои первые прыжки были с тренером. Это было нужно, чтобы обрести стрессоустойчивость, привыкнуть и понять все детали. Потом я уже сам прыгал во французском городе Мийо с моста — одного из самых красивейших во всей Европе. Его высота 250 метров. Последним этапом подготовки стала знаменитая скала Монте Бренто в Италии. Это были важные ступени тренировок, потому что в скалах царит своя определенная энергетика, аэрология, свои потоки. Только пройдя все испытания, можно совершать прыжки со зданий.
Каким был твой самый сложный прыжок?
Их много. Но из запоминающихся: прыжок в массажном кресле из воздушного шара, ночной прыжок в светодиодном костюме из вертолета и, конечно, прыжок с 87-го этажа «Лахта Центра». Эти эмоции на всю жизнь. Каждый раз в самые темные времена мысли о том, сколько ты сделал, помогают встать с колен и биться дальше, потому что обратного пути уже нет. Но у всего этого есть и обратная, совершенно неожиданная, сторона.
Какая?
Когда я выхожу на балкон, ловлю себя на мысли, что хочется спрыгнуть. Но я себя останавливаю: «Ты же без парашюта!». Это как у аквалангистов. После определенного количества погружений кажется, что ты можешь как рыба дышать под водой.
Знаю, что сейчас ты развиваешь еще и актерскую карьеру…
Когда я загораюсь, меня ничем не остановишь. (Смеется) Несколько лет назад я попал на съемочную площадку благодаря своей подруге. Она сама снималась и предложила меня на роль охранника Зевса в фильме «Мифы» с Федором Бондарчуком, Сергеем Безруковым, Викторией Исаковой и Ксенией Раппопорт. Так я снялся в кино. Сейчас готовится к выходу еще один проект, в котором я принял участие. Пока не могу поделиться подробностями, но это большое кино.
Есть еще одна важная роль в твоей жизни — ты отец…
Да, у меня подрастает сын.
Какие ценности ты ему прививаешь?
Кристиан пока еще маленький, ему всего пять лет. Поэтому сейчас его можно учить только своим примером. Мне кажется, так правильнее.
А на будущее у тебя какие планы?
Сейчас мечтаю прыгнуть из стратосферы. Мировой рекорд установил Феликс Баумгартнер, шагнув с 38 969,4 метров. Следом — Роберт Алан Юстас, уже с 41 422 метров. Я бы хотел побить данный рекорд, покорив высоту в 43 000 метра. И если я что-то решил, то обязательно этого добьюсь, вот увидите.
Стиль: Ольга Романенкова.
Груминг: Юлия Колокольцева.
Продюсер: Ульяна Кальсина.
Ассистент фотографа: Алексей Богатырев.
Ассистент стилиста: Полина Князева.