Юрий Стоянов и Марьяна Спивак: "Мы сошлись как отец и дочь"

В современных толковых словарях русского языка у слова «мамонт» есть три значения. Первое и основное — вымерший вид млекопитающих. И два переносных: пенсионер, плохо разбирающийся в современных технологиях, и доверчивый, наивный человек, которого легко обмануть. Кажется, все три идеально подходят под определение главного героя сериала «Мамонты» — Николая Николаевича, продавшего квартиру в провинции и переехавшего по просьбе дочери в Москву. Из-за неопытности он становится жертвой телефонных мошенников, а затем пытается найти их и вывести на чистую воду.

Пока есть хотя бы один такой «мамонт», жива надежда, что справедливость все равно может восторжествовать, — говорит о своем герое Юрий Стоянов.

Юрий Николаевич, Марьяна, в сериале вы сыграли отца и дочь. Помните, как впервые прочли сценарий?

Юрий Николаевич: Да, он мне сразу понравился, и роль тоже. Потому что в «Мамонтах» поднимается актуальная тема, причем не только для определенного человека или небольшой группы общества — она касается всех. В нашей стране, наверное, нет семьи, которая не столкнулась бы с каким-либо видом мошенничества. Я согласился на роль еще и потому, что это история про самых незащищенных людей — про пенсионеров. Николай Николаевич не глубокий старик, ему за 60, но он не пустил в себя новшества и за это поплатился, а еще — за свое доверие. Это история про незащищенность — стариков и детей обижать нельзя!

Марьяна: Когда мне прислали сценарий, я была в Питере на съемках — нужно было записать самопробы и отправить. Сюжет показался мне близким, родным. Незадолго до этого ушел из жизни мой папа, и это будто символический привет от него — раньше у меня не было ролей, раскрывающих отношения отцов и детей. А тут еще Николай Николаевич так классно прописан, ну копия моего отца! Шуточки, приговорочки, цитаты, уход от ответа — так узнаваемо, все из наших с ним взаимоотношений, и мне хотелось это сыграть. Ведь у всех так бывает с родителями: в какой-то момент не они, а ты становишься главой семьи, тащишь все на себе — работу, дом, быт, проблемы. Порой хочешь сдаться, но не можешь — есть те, кто от тебя зависит.

Значит, каждый найдет в сериале что-то свое?

Юрий Николаевич: Помню, как-то меня попросили определить этот проект одной фразой, я сказал, что он про всех нас. Когда первый эпизод показывали на фестивале «Пилот», зрители в зале шептались: «О, это мой папа» или «Это наш дед». Все идентифицировали Николая Николаевича с кем-то близким и родным, это важно.

Марьяна: Очень жизненный сериал. Уверена, многие увидят в нем какие-то эпизоды, похожие на свои семейные ситуации: отношения с бывшим мужем, на работе, с отцом и дочерью-подростком. Ведь у каждого поколения свое видение мира. И каждый говорит: «Эх, сейчас все не то». Причем, я заметила, люди начинают брюзжать уже лет в 20. (Улыбается) Ну а кому-то просто очень понравится дед Николай Николаевич, этакий вымирающий вид.

Поэтому сериал называется «Мамонты?»

Юрий Николаевич: Да. Мой герой — носитель доисторических человеческих качеств, которых нет сейчас, они вымирают. Они не были исключительными в то время, когда он формировался как личность. Тогда он «мамонтом» не считался, а сейчас — уже ископаемое.

Возможно, неприспособленность Николая Николаевича к современной жизни связана еще и с тем, что он переехал из провинции? Там и люди более доверчивые.

Юрий Николаевич: Я не знаю, что такое быть человеком из Москвы, потому что сам не москвич. Наша столица полностью состоит из провинциалов. Москву населяют такие, как дочь моего героя. Николай Николаевич с большой неохотой перебрался в мегаполис — на этом настояла дочь, чтобы не быть в постоянном стрессе. Она перевозит его больше для себя.

Расскажите о своих героях, какие они?

Юрий Николаевич: У Николая Николаевича есть качества, которых нет у меня, и мне интересно было их сыграть. Невероятная терпимость, уважение и внимание к чужому мнению и вообще к человеку. Я не злой по природе, но более взрывной — фитиль у меня значительно короче, чем у него. Он видит в человеке хорошее, не скажет сразу: «какой же подонок», пытается сначала понять его мотивацию. В школе, помните, писали сочинения про «роль маленького человека в литературе»? Вот мой герой — как раз из таких. Про них русские классики говорили с большой долей сострадания. Здорово, что сценаристы не просто скопировали персонажа с какого-то отца или дедушки, а наделили его такой глубиной и многогранностью.

Марьяна: И не скатились в пошлость, заигрывая с подростковой аудиторией и используя какие-то современные приемы, жаргон и прочее. Николай Николаевич пытается соответствовать месту, в котором оказался, и людям, хочет общаться с дочкой, с внучкой, но контакта нет. И вот тогда наступает самый трогательный момент: все объединяются, чтобы ему помочь, подсказать, объяснить.

Юрий Николаевич: Героиня Марьяны, на мой взгляд, — типичная дочь своего экранного отца. Так нас воспитывали (я имею в виду Николая Николаевича и себя): главное в жизни — работа. На работе мы говорим о работе, дома — о работе. У нас в молодости не было понятия личной жизни. Это не циничное поколение, просто было такое время. Помню, родители редко говорили мне «спокойной ночи» — они приходили домой, когда я уже спал. Раньше это был важный и ценный критерий — преданность делу. И вот мой герой вырастил дочь, похожую на себя, — тревожного трудоголика.

Николай Николаевич — собирательный образ? Или был все же какой-то прототип?

Юрий Николаевич: Я всегда ориентируюсь на себя, привношу в кадр личный опыт и потом пытаюсь соединить это со сценарием. Это как проявка фотографии: сначала кадр, потом негатив и так далее. Конечно, у Николая Николаевича есть минусы. Иначе бы он не раздражал свою дочь и внучку. Проще всего на грубость подростка бросить что-то в стиле «вот же маленькая дрянь», но он никогда не делает этого, пытаясь найти корень проблемы в себе, понять 15-летнюю девочку, учится у нее пользоваться гаджетами. Получается глубокое взаимодействие: она обучает его вещам техническим, а у него учится человеческим. Очень жизненно.

Вы наделили своих персонажей какими-то интересными фишками, качествами?

Юрий Николаевич: Мой герой постоянно цитирует советские фильмы. Спасибо за это сценаристам! Во-первых, они сами подарили ему такую интересную черту, сделали Николая Николаевича запоминающимся, а во-вторых, дали мне тему для импровизации. Обычно я стараюсь сам придумывать для героев какие-то характерные черты, а тут такой подарок. Это яркая краска для моего персонажа.

Марьяна: У моей героини Юли тотальный контроль над всем происходящим вокруг, поэтому я, создавая этот образ, не могла просто говорить текст, мне нужно было все время что-то делать руками. И каждый раз в кадре я режу, мою, чищу, пытаясь создать образ человека, который вечно куда-то спешит и бежит. И это знакомая ситуация: ты несешься с горы, не можешь остановиться и как снежный ком затягиваешь туда все вокруг. А потом неожиданно понимаешь, что потеряла контакт с окружающими. Другого дня уже не будет, очень важно успеть сказать родным, что ты их любишь, вернуть доверие детей, связь с пожилыми родителями, наладить со всеми общение.

Как вам работалось вместе?

Юрий Николаевич: Для нас это был первый совместный опыт. Я знал, что Марьяна блестящая актриса, но мы никогда не встречались на площадке. Последнее, что я видел с ней на момент начала съемок «Мамонтов», — сериал «Эпидемия». Потом, когда мы уже снимались, я ей рассказывал про сериал «ЮЗЗЗ», который недавно посмотрел. Мне там безумно понравился один актер, а это оказался ее муж — артист театра «Сатирикон» Антон Кузнецов. Вот такое совпадение. Играть с Марьяной легко — она партнерша-мечта. Обычно перед первыми дублями надо что-то отрепетировать, подстроиться, но с ней нет никакого дискомфорта, как, впрочем, и с Лизой Ищенко, сыгравшей внучку, — уникальная девочка. Я вообще очень люблю своих партнеров — чем они сильнее, тем лучше играешь и ты сам.

Марьяна: Мы с Юрием Николаевичем очень сошлись. Я его по-дочернему опекала, а он заботился обо мне как отец. Он профессиональный артист и классный человек, мне было в кайф. Думаю, увидев нашу связь на площадке, мой папа приревновал бы к нему.

Юрий Николаевич: Кстати, я помню отца Марьяны, Тимофея Спивака. Мы встречались в ГИТИСе: я учился на первом курсе, а он на третьем. Это был красивый, высокий, статный мужчина, старше своих однокурсников, очень стильно одетый. Его было видно с другого конца коридора.

Марьяна: Да, он всегда был самым красивым. Сердцеед настоящий. (Улыбается) Все дамы вокруг — стюардессы, официантки, гардеробщицы — были под влиянием его очарования. Хотя у вас, Юрий Николаевич, тоже есть эта черта — всех обаять, чем-то угостить. Можно сказать, мой партнер — тоже вымирающий вид мужчин, у которого осталось еще то самое трепетное отношение к женщине и исключительная интеллигентность.

А еще — отличное чувство юмора. Вы, наверное, постоянно смеялись на съемках?

Марьяна: Конечно, а еще подкалывали друг друга! В сериале было много сцен, где я вожу машину, а Юрий Николаевич боится женщин за рулем, причем панически! При этом я считаю себя хорошим водителем. И вот мы едем по дороге, все обвешанные камерами и приборами, за которыми ничего не видно. А мне нужно управлять автомобилем и еще вести диалог со своим экранным отцом. Юрий Николаевич так переживал, не мог расслабиться! Вместо своих реплик он все время говорил: «Сейчас левее», «А тут давай правее», а потом: «Поворачивай скорее, мы разобьемся!». Как только мы сняли сцену, он пулей выскочил из машины, так ему было некомфортно. (Улыбается)

Юрий Николаевич: Мне сложно сейчас вспомнить, смеялись мы в процессе съемок или уже за кадром, это был Николай Николаевич или Юрий Николаевич. (Улыбается) Я не помню не потому, что забывчив, а потому, что играю, не обращая внимания на все вокруг. Считаю, что все самое смешное должно быть в кадре. В комедии чувство меры играет огромную роль. Когда мы с Ильей Олейниковым снимали «Городок», то крайне редко смеялись. Просто констатировали с угрюмыми лицами: «Смешно». Следующая шутка: «Очень смешно» или «Безумно смешно».

А вас когда-нибудь обманывали мошенники?

Юрий Николаевич: Нет, но я всегда верю рекламе. (Улыбается) Почти любой, кроме рекламы банков. Ни за какие деньги не стал бы лицом кредитно-финансовой организации. Есть такой ресурс — доверие зрителя. Он копится годами, его невозможно ощутить, но потерять можно в один миг. Поэтому я никогда не рискну.

Марьяна: Моим родственникам постоянно звонят всякие проходимцы. Я всегда говорю им не отвечать на звонки с незнакомых номеров, проверять все по 10 раз. Сама недавно чуть не попалась. Пишет мне знакомый режиссер, общаемся на общие темы — и тут он плавно подводит к тому, что у него не получается перевести кому-то деньги, просит сделать это за него. А я уже уши развесила, отвечаю: «Да, конечно!». И вдруг меня осенило. Попросила голосовое сообщение записать, рассказать подробно, что случилось. И он пропал. Я потом в соцсетях написала тому режиссеру, за которого себя выдавал мошенник. Оказалось, несколько наших коллег попались и перевели деньги.

В обычной жизни ощущаете себя «мамонтами»?

Юрий Николаевич: Я с гаджетами — на ты. Много лет был режиссером, поэтому разбираюсь в технологиях съемки и монтажа. Дома у меня есть студия звукозаписи, где все заставлено приборами и микрофонами. Кроме того, я, наверное, первый из артистов, кто пересел в электромобиль, причем уже два года назад. Иду в ногу со временем! Я «мамонт» только в том смысле, что даже в переписке в мессенджерах по старинке расставляю все знаки препинания, причем даже такие, как запятая с тире или точка с запятой. Никогда не напишу сокращенно «хор» или «пон».

Марьяна: А я вот настоящий «мамонт», особенно в вопросах техники. К примеру, мы с сыном хотим на онлайн-платформе посмотреть мультик, а я не могу разобраться, как все включить. Мой девятилетний Гриша решает проблему за секунду — раз, и уже все заработало, а я бы долго возилась. (Улыбается) Современные дети вообще очень быстро развиваются. Не знаю, как можно запретить им телефоны или планшеты. Многие родители не дают, вспоминая свое детство. Дескать, мы сами находили себе развлечения. Да мы же болтики на дороге искали и по стройкам лазили не потому, что это весело, а потому, что больше ничего не было! А сейчас, в мире, который достиг невероятного оснащения, столько всего! Присылают школьную домашку на компьютер, презентации задают делать, исследования. Дети уже давно впереди нас в этом смысле. По сравнению с ними, мы все «мамонты»!

Стиль: Ольга Романенкова
Сет-дизайнер: Кристина Некрасова
Макияж, прически: Александра Брунова
Продюсер: Ольга Закатова
Ассистент фотографа: Анна Коганович
Ассистент стилиста: Полина Князева
Ассистент продюсера: Елизавета Кондакова