RU
Сергей Бодров-старший - о первом разговоре с сыном о профессии:
О профессии у нас с ним возник разговор, когда ему было 14 лет. Он сказал "Хочу быть актером", я ответил "Только через мой труп". Потому что актер - это такая уязвимая профессия, особенно для мужчины... Чтобы быть актером, нужно быть гениальным актером. Ты не выбираешь, выбирают тебя, ты не принимаешь сам решений. Он послушал и сказал: "Ну хорошо, тогда я, может, пойду на сценарный факультет". Но я ему опять же сказал: "Я могу научить тебя писать сценарии за день. Это легко. Ты просто начни писать, когда у тебя будет какой-то опыт, когда тебе очень захочется о чем-то рассказать". И потом мы решили, что он пойдет учиться в университет (Сергей Бодров окончил с красным дипломом исторический факультет МГУ - прим. ред.).
О том, как Бодров-старший воспринял идею сына ехать на съемки в ущелье:
Я его отговаривал туда ехать, видел эту спешку, которая вообще всегда мешает, ее не должно быть. К тому же у него был сын Саша, всего месяц мальчику... Когда я туда приехал и увидел это все, я понял, почему он решил снимать именно там. Это были совершенные декорации, очень правильные для этой картины. Он повел себя как настоящий художник. Это правильное решение режиссера, но его погубило...
О последнем разговоре:
Я помню наш последний разговор - я звонил ему за несколько дней до того, как он туда поехал. Я был в Аризоне, где у меня дом, там высокогорная пустыня. Он там тоже был - я его привозил, говорил "Это все потом тебе останется"... Так вот, мы говорили по телефону, я в тот момент читал Карлоса Кастанеду, который писал о том, какими разными бывают люди. Вот перед ними огромная стена, и одни, не зная, как ее преодолеть, начинают подкапывать, а другие все же перепрыгивают ее, хотя и сделать это невозможно. Такие люди называются в этой книжке various. Я спросил его, как это слово перевести на русский. И он ответил очень точно - избранный. По тому количеству любви, которое к нему пришло, думаю, он заслужил это слово по отношению к себе. В нем была настоящая искренность, честность... Его смерть я пережил благодаря работе.
Олег Меньшиков о Сергее Бодрове-младшем:
У меня был учитель по сцендвижению - Немировский, и он как-то сказал: "Каждый человек может сыграть одну роль - самого себя". Что Сережа собственно и сделал, но он, будучи человеком очень интуитивным от природы, сенсорно одаренным - он чувствовал, что происходит вокруг него, не изменял себе в кадре. То есть любой человек перед камерой начинает что-то с собой делать, обстановка ставит его в некоторое неудобство. У Сережи этого не было, он не осваивал актерскую технику, ему это было не нужно. Он сохранил себя. Абсолютно такой, каким он был в жизни, он оставался таким же на съемке. Я не знаю, как ему это удавалось.
Александр Любимов - о том, как Бодров стал ведущим программы "Взгляд":
Сомнения были у Эрнста. Помню наш разговор. Я показал Сережу Косте, он сказал: "Ну ты что, он какой-то губошлеп..." Он же странный, в общем-то. Но тогда телевидение было больше ориентировано на личность в кадре, нежели сегодня. Сергей - очень, конечно, специальный. Я Косте пообещал, что все будет отлично. Даже если не получится - ну не получится, но я чувствовал, что все будет хорошо. И Костя согласился под мою ответственность.
Сослан Макиев, администратор съемочной группы фильма Сергея Бодрова "Связной", который также находился в Кармадоне во время схода лавины, - о роковом дне:
В тот день я говорил ему: "Сережа, здесь много святых, энергетических мест, нам надо помолиться, чтобы все было хорошо". Он ответил: "Сослан, только не сегодня". Я еще подумал, почему "только не сегодня". Говорю "Ну уже все готово". Он: "Давай завтра, только не сегодня". И когда закончились съемки... Я никогда не видел такой скорости, с какой собралась группа. Так быстро, как по тревоге. Все спустились вниз, а мы - я и еще два администратора - остались наверху, чтобы собрать реквизит. И когда мы спускались вниз, когда сворачивали с этого места, где проходила съемка, вдруг навстречу нам бежит женщина, у которой я заказал осетинские пироги. Я остановился, а она говорит мне: "А с пирогами мне что теперь делать, вы уезжаете?" Мне ничего не оставалось делать, мы пошли обратно к тем, кто остался наверху, поели. И вот когда мы снова ехали обратно, этот ледник сошел от нас в 20 метрах.
Константин Джерапов, осетинский бизнесмен, вложивший все свои деньги в спасательную операцию в Кармадоне, - отвечает на вопрос, кого удалось найти за эти 15 лет:
Ну как можно кого-то найти. Я не знаю, с чем это сравнить. Ледник - это как огромная наждачка, а Камаз - это муравей. Вот проведи по нему наждачкой, что ты там найдешь? Это невозможно, перемололо просто все. Задача была не найти кого-то, а зайти в тоннель, убедиться, что там происходит на сегодняшний день, выйти и что-то сказать матерям. Мама Бодрова постоянно приезжает на годовщину, сидит возле памятника, гуляет... Я вижу, что она хочет побыть с ним, поговорить, может. Я никогда не лезу в это. Валя - очень сильная женщина, очень. Она с нами наравне боролась, а в этой работе, когда человек занят поиском, смягчается удар. Например, именно она помогла нам доставить к ущелью бульдозер, хотя это было очень сложно, но он нам нереально помог.