Из честного “Монолога” Алеси Кафельниковой, который был опубликован сегодня на YouTube, мы узнали много о жизни известной модели. Девушка, пожалуй, впервые столь подробно рассказала о своем детстве, отношениях с матерью и отцом, карьере в модельно бизнесе, знакомстве со своим будущим мужем Георгием Петришиным и свадьбе.
Самые яркие цитаты о беременности и родах Кафельниковой, а также снимки ее дочери Акиры мы уже опубликовали здесь. Ниже – другие наиболее запоминающиеся высказывания модели в почти что часовом документальном фильме.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
О детстве
До школы я жила с бабушкой и дедушкой. Папа приезжал иногда. Не то чтоб за мной не смотрели, но я была сама по себе. Наверное, вот дедушка больше всего за мной смотрел. Я его безумно люблю. И когда меня раньше спрашивали, кого ты любишь больше всех, я говорила – дедушку. И наверное, до сих пор так. Он очень многое в меня вложил, мы много времени проводили вместе – катались на тракторе, ковыряли огород, выращивали червяков. Он давал мне абсолютную свободу.
О матери
Отец запретил мне видеться с мамой до семи лет. Мы не общались, я не знала ее номер телефона, ничего. Помню, мне разрешили ей набрать. И первые мои слова были: “Мам, это ты?” А она мне сказала: “Привет, лисена!” Я запомнила на всю жизнь этот звонок, как будто я первый раз услышала маму в осознанном возрасте.
Об отце
Ну, мой папа любит быть на первом месте. Не важно, в отношениях, в спорте, он должен быть первым. И наверное, он хотел, чтобы имя дочери было на первую букву алфавита. Ко мне уважительно всегда относились, со мной хорошо разговаривали, как с дочкой большого человека. До седьмого класса было все нормально, а потом я начала прогуливать физкультуру, общаться с плохими компаниями.
О сложностях в общении с отцом и зависимости в подростковом периоде
Я жила с папой, а когда девочке 15-16 лет, ей нужна мама. Особенно, чтобы решить там какие-то девчачьи проблемы. Моя психика начала ломаться в 14-15 лет, когда за мной начали пристально следить. Я тогда начала курить, прогуливать. Я понимала, что за мной следят… Я боюсь закрытых пространств. Я тогда уже начала резать руки и мне запрещали закрывать за собой дверь. Я ходила в туалет и принимала душ с открытой дверью. Настолько это была паранойя, что я порежу вены, и они не успеют меня спасти... И отец закрыл меня в комнате и начал психологически мочить: ты не можешь быть нормальной, вокруг тебя все время куча говна. У меня истерика и я просто выбиваю сетку и начинаю делать осознанный шаг из окна. Папа успел втащить меня назад. Очень страшно было. Папа успел и схватил меня за шкирку. Сейчас я понимаю своего отца, как мать. Но я понимаю, что никогда не смогу строить отношения со спортсменом, потому что он пока не добьет - не отступит. Я понимаю, что это у отца была агония любви и заботы. Сейчас у нас хорошие отношения, его очень люблю. Он не говорит, но думаю, он жалеет обо всем…
О знакомстве с Георгием Петришиным
Своего супруга встретила летом (2020 года – прим. ред.) после карантина. Я приехала в "Причал", была в компании. Напротив меня через стол сидел мой будущий муж. Он смотрел на меня и не отводил взгляд. Меня это бесило. С ним за столом сидела моя знакомая с мужем, я подошла, поздоровалась. Подруга еще спросила, где ты живешь, я сказала, что снимаю квартиру в Сити, а она мне – так вы соседи, а еще Егор строит дом на Бали… В итоге я дала ему номер и забыла. Проходит время, а он не пишет. Я говорю подруге: “С***, не написал!” Странно, обычно, когда номера даю, сразу пишут. Ну и я забила. А через час позвонил консьерж и сообщил, что мне доставка – семь букетов пионов. Там была еще записка, внутри которой была балийская ниточка. Я не сразу поняла, кто это, всех своих ухажеров пересчитала, думала, от кого? Через время написал Егор (так Алеся называет Георгия – прим. ред.).
О том, как будущий муж спас ее от наркозависимости
Был момент, когда я не понимала: работа или отношения. Меня это очень сильно разрушало внутри. Потому что я влюбилась, хотела отношений и где-то в душе хотела детей и семью. Но я была настроена на работу и понимала, что мне надо будет уезжать в Европу, но не понимала, как это можно совместить. Я начинала немножко покуривать и уходить в это. В какой-то момент мы поговорили. Человек мне сказал: "Если тебе надо работать, то езжай работать. Я помогу тебе снять квартиру, я буду рядом". Для меня это был шаг с его стороны, потому что для женщины самое важное — понимать, что будет завтра. Так вот начали развиваться наши отношения.
Он, как мне кажется, спас меня, потому что я поняла, что я нужна, я любима и в безопасности. Так и было: я улетела в Париж, он прилетал каждые выходные, звонил и спрашивал, нужно ли мне что-то. И тут в моем сознании появилась зона комфорта и безопасности. Нет нервозности. Я, наверное, употребляла, потому что боялась, будет ли что поесть завтра, проснусь ли я любимой. Потому что в отношениях с отцом (отец Алеси — теннисист Евгений Кафельников. — прим. ред.) у меня этого практически не было. Как только я уехала работать, он воспринял это в штыки, как будто я его бросаю. Но он не подумал, что я тоже брошенка, которой еще нужна поддержка и толчок в развитии. А Егор полностью меня обезопасил и взял под свое крыло.
