RU
Собрать ребят в одно время и в одном месте оказалось задачей со звездочкой. Новые лица отечественного кинематографа Макар Хлебников, Кузьма Котрелев и Лев Зулькарнаев сейчас нарасхват. График Макара забит съемками. Лев совмещает их с преподаванием в ГИТИСе — в свои 24 года он уже читает лекции начинающим актерам. А Кузьма пропадает на репетициях в МХТ им. Чехова: в спектакле «Морж, учитель и поэт», премьера которого состоялась в конце октября, он перевоплощается в шестидесятилетнего старика.
Надеваю огромную бороду и ворчу, — смеется он. — У меня очень крутой персонаж — Михаил Михайлович.
Лев: Персонажи позволяют нам то, что мы не можем себе позволить в жизни. Герои порой предают, некрасиво расстаются, проявляют в себе самые отвратительные качества, на которые я как человек пойти не готов, а в кино возможно все. Это как в детстве, когда в рыцарей играешь. А еще я наконец-то открыл в себе гротеск — позволил себе максимально кринжевать и кривляться. Так что сегодня на съемке HELLO! я готов на любые эксперименты. Только помните: художника судят по результату. Если все получится хорошо, скажу, что мне понравилось. Если плохо — скажу, что было тяжело. (Смеется)
Проект «Дети перемен» в этом смысле был для вас…
Лев: Подарком судьбы. С режиссерами и сценаристами Сергеем Тарамаевым и Любовью Львовой я знаком не первый год. Уверен, роль библиотекаря-романтика, который пишет стихи, была создана специально под меня.
Ты ведь и сам пишешь?
Лев: Да, некоторые из моих стихов вошли в сериал. Этим я особенно горжусь.
Макар, знаю, тебя утвердили вообще без проб. Везение?
Макар: Скорее, судьба. (Смеется) Я давно хотел поработать с Сергеем и Любовью — они звали меня попробоваться еще в «Черную весну», но тогда не получилось совместить работу с учебой, и я отказался. И вот спустя три года пришел на пробы «Детей перемен», мне сказали: «Хотим видеть в роли Юры только тебя». Я ответил: «Давайте попробуем, посмотрим». Сергей рассмеялся: «Макар, расслабься, ты утвержден».
Кузьма, а ты?
Кузьма: Меня сначала пробовали на маленькую роль, а уже потом на Виктора. Было полное ощущение, что у нас с Сережей и Любой случился мэтч, но меня не взяли. А спустя месяца четыре звонок от агента: «Загляни в график, тебя ждет сюрприз». Оказывается, меня утвердили, уже назначена съемка! Мне кажется, это счастье, когда твоя роль к тебе возвращается. Это, пожалуй, самый принципиальный герой в этой истории, довольно неоднозначный.
В сериале вы сыграли друзей. А были знакомы до этого?
Лев: Я был знаком с ребятами, мы же все из одной киношной тусовки.
Кузьма: Со Львом мы знакомы давно, я дружу с несколькими ребятами с курса Кудряшова и ходил к ним на спектакли, а с Макаром мы познакомились только на площадке.
Лев: У нас столько историй, о которых нельзя рассказывать. (Смеется)
Из вас троих актерское образование есть только у Кузьмы…
Лев: Меня просто не взяли на актерский. Я же картавлю, да и внешность своеобразная. Сейчас это фишка, отличительная особенность, а в год моего поступления в ГИТИС комиссия не оценила. В итоге я пошел на режиссуру.
Макар: Я не думал об этой профессии всерьез раньше. В школе казалось, что учиться на актеров идут те, кто участвовал в театральных кружках. А я ни в одном не был, и когда в школе предлагали выступить в какой-нибудь постановке, всегда отказывался. Потом сидел на задних рядах в зале и угорал над одноклассниками — как они корчатся, изображая из себя героев или злодеев. Я даже театры не любил — все, что я видел, мне казалось ужасающе неправдивым.
Кузьма: А я в детстве мечтал стать рок-звездой. Но стал актером. А вообще могу сказать, что мне по жизни везет. На моем пути постоянно встречаются люди, которые мне помогают. Например, великий Олег Павлович Табаков, который, можно сказать, дал мне пропуск в творческую жизнь. Я учился в основанном им театральном колледже, а сейчас играю в театре, которым он руководил. В «Детях перемен» есть одна классная сцена, где в кадре аж трое актеров МХТ — я, Тема Быстров и Денис Парамонов. Существовать с ними на одной площадке было приятно и вместе с тем очень волнительно — с Темой Быстровым я выпускал свой первый спектакль в МХТ, а на съемочной площадке мы встретились впервые, и я чувствовал, словно жду от него какого-то почти родительского одобрения.
В «Детях перемен» тема семьи — одна из центральных. Макар, насколько удалось найти точки соприкосновения с Викторией Исаковой, сыгравшей твою экранную маму?
Макар: Мы не особо успели пообщаться вне съемок, но скажу одно: у меня отношения с родителями совершенно не похожи на те, что у моего героя Юры. Если он сам наощупь находил свои ориентиры, то у меня они всегда шли из семьи. Да, папа (кинорежиссер и сценарист Борис Хлебников — Прим. ред.) много работал, его часто не было рядом, но все его свободное время мы проводили вместе.
Какие главные уроки или советы отца ты запомнил?
Макар: Все сводилось примерно к одному: читай книги и береги честь. (Улыбается)
Твоего экранного отца сыграл Сергей Гилев — как с ним работалось?
Макар: Гилев играет человека, который все потерял. Он зарабатывает копейки и продолжает делать вид, что он еще более-менее успешный. Нам пришлось много придумывать, потому ничего похожего в моей жизни не было. Честно говоря, я просто не мог себе представить, что у меня такой отец. Я сейчас не про Гилева, а про его персонажа. Это человек, который бесконечно оправдывается, не может трезво взглянуть на ситуацию и признаться самому себе: «Да, я облажался!».
Твой Юра — простой и добрый парень…
Макар: Это так. Он спокойный парень, который пытается понять, что он вообще от жизни хочет. Это нас роднит. По сути, поиск себя — это история, которая никогда не заканчивается. Ты нашел себя в какой-то одной истории, значит, можно начинать искать в чем-то другом. Как мне кажется, на этом и держится интерес к жизни.
Сейчас ты видишь себя актером, а режиссерские амбиции остались?
Макар: Желание быть режиссером у меня есть. А что из этого получится — посмотрим.
Лев, а у тебя?
Лев: Амбиций нет, но есть задумки и планы, которые я обязательно буду воплощать в жизнь. Рассказывать пока не буду — обычно, когда чем-то делюсь, весь мой пыл сходит на нет.
Герои сериала — по сути мальчишки, которыми движет юношеский максимализм. Как у вас с этим?
Макар: По мере взросления на многое перестаешь реагировать остро. Например, я стал понимать, что люди часто не говорят то, что думают, не умеют признавать ошибки. Но это совсем не значит, что я сейчас сижу такой злой и недовольный от того, какие все ужасные. Скорее это осознание сделало чуть понятнее мой мир, где есть не только белое и черное, а еще и какие-то полутона. Я стал лучше понимать людей, как они существуют и как с ними вообще взаимодействовать.
Кузьма: Когда я был юным, для меня очень важна была справедливость, честность. Но сейчас замечаю, что как будто внутренне очерствел. Чаще становится все равно. Все в жизни двоякое — что честно по отношению к одному, будет нечестно по отношению к другому. Нужна ли кому эта честность или нет — вопрос философский.
Лев: А я как шаолиньский монах — пережил весь максимализм и забыл. А раньше все рвался кому-то что-то доказывать.
«Дети перемен» — еще один проект, пропитанный духом девяностых. Как думаете, почему это время сегодня так популярно в кинематографе?
Лев: Все просто: это код, который зашит в каждом из нас. Даже если ты не застал то время, оно все равно покажется знакомым, если даже не родным. На мой взгляд, девяностые еще не так хорошо нами отрефлексированы. Это время яркое, тяжелое, радиоактивное. И эту радиацию, присыпанную землей, мы сейчас откапываем заново в кино. Поэтому реакция неизбежна.
Макар: Я не рос в девяностые, но много общался с теми, кто застал это время. Это же очень интересно. Просто представьте обычного гражданина СССР, который вдруг оказывается в новой стране, с новой политикой, новым финансовым устройством. Все, чем ты жил, по щелчку исчезает, и тебе приходится заново познавать реальность. Оказаться на месте такого человека — вот что мне больше всего интересно в этой истории.
Кузьма: Я родился в 97-м, так что 90-е толком не застал. У нас в семье есть история, случившаяся с папой в конце девяностых — начале нулевых. Однажды к нему пристали несколько человек — забрали зарплату, которую он домой нес, телефон и кольцо. Это было в районе Красных Ворот. Папа рассказывал, что тогда выскочил на дорогу, прямо под машины, чтобы спастись от этих людей. Потом их, кажется, поймали и посадили, но ничего из украденного так и не вернули — никаких денег он обратно не получил. Папа сейчас, наверное, прочитает мои слова и скажет: «Ну ты что, все было по-другому!». Но мне вот так запомнилось.(Смеется)
После громких проектов за актерами часто закрепляются образы их героев. И режиссеры начинают звать на роли подобного плана. Насколько это плохо или хорошо?
Макар: У нас очень мало киноактеров, которые умеют существовать в нескольких типажах. Все равно приходишь к трем-четырем. Но, с другой стороны, типаж — это выбор: хочешь ли ты всю жизнь играть меланхоликов или героев-любовников. Я боюсь, что все это приведет к одному — актерство станет работой, где все распланировано на полтора года вперед. И даже если ты известный артист, будешь продавать один и тот же образ. В какой-то момент зрителю это просто надоест.
Лев: Но тут еще надо понимать: амплуа — это независящаяся от актера вещь. Сознательно идти в какой-то образ — себе дороже. Зрителя надо же все время удивлять, чтобы интерес оставался.
Кузьма: Мне кажется, я гораздо интереснее, чем какие-то амплуа. Я обожаю всякие прикольные истории, все, что может будоражить зрителя и меня как актера. Я всегда за выход из зоны комфорта и люблю, когда кино делается не как конвейер, а с душой, хорошими людьми и по обоюдному согласию.
Лев: Где же ты был, когда нас с Макаром в ковры заворачивали?! (Смеется)
Каждый из вас пришел в проект со своим звездным статусом. Как относитесь к растущей популярности и толпам поклонниц, следующих по пятам? В ходе нашей съемки я заметила небольшую группу девушек, мечтающих с тобой, Лев, сфотографироваться…
Лев: А я всегда пользовался успехом у противоположного пола! (Смеется) А что касается популярности… Были периоды, когда она меня ломала, было и так, что я ее сам отрицал. Сейчас отношусь к ней спокойно. Узнают — мне приятно. Хотят сфотографироваться — всегда пожалуйста. Мне кажется, свои медные трубы я прошел, теперь мне интересны другие вещи. Например, что подсказать студенту второго курса театрального института, чтобы это ему помогло в профессии. А пустая популярность меня как будто уже и не питает энергией. Но… Я всегда могу воспользоваться ею в маленьких корыстных целях. Я же живой человек. (Смеется)
Кузьма: Помню, когда был маленьким, снялся в проекте «Красные браслеты» — и думал, что завтра проснусь знаменитым. Но все случилось по-другому. И какая-то небольшая известность ко мне стала приходить только сейчас. У меня нет никаких толп поклонников, но иногда на улице узнают, и это прикольно. Зазвездиться мне не из-за чего пока. Да, любить, ценить себя, знать, какой ты крутой — крайне важно. Но при этом так же важно относиться бережно к тем, кто тебя окружает — без злобы, без зависти. Именно так я и стараюсь жить.
Интервью: Елена Редреева
Фото: Александра Линд
Стиль: Мария Колосова
Визажист и стилист по волосам: Аня Вишня
Продюсер: Ольга Закатова
Ассистент фотографа: Никита Павлов
Ассистент стилиста: Елизавета Борисова
Ассистент продюсера: Елизавета Кондакова
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: