Ирина Винер – о жизни, тренировках и мотивации в интервью Филиппу Киркорову

Филипп: Ирина Александровна, ехал сегодня к вам на интервью и прочитал такое высказывание:

Сильных не любят — они неудобны. Ими нельзя управлять. Они слышат себя, знают, чего достойны, и не готовы от этого отказываться. Внутри у них якоря, которыми они прочно держатся за желание жить без грязи и быть счастливыми вопреки всему. Внутри у них крепкие корни, которые нельзя вырвать или разрушить. Как нельзя разрушить и их железные принципы, чувство собственного достоинства, мораль и веру в самих себя. Сильные способны выдержать любую правду, удары судьбы, пытку предательством и шторма из собственных эмоций в одиночку. Они не боятся боли, ибо, пережив войну в собственном сердце и пройдя через личный ад, научились превращать раны в мудрость и наслаждаться жизнью, сохранив в сердце красоту и нежность. Сильные не маячат на чужих дорогах, не торгуют счастьем, не вымаливают любовь — но если Бог пошлет им это чувство, примут его как великий дар и никогда не предадут того, кого любят. Живут честно, поступают по совести, не бравируют своей историей, не учат других жить, а предпочитают углублять и развивать себя. Несут свой крест, не перекладывая его на чужие плечи, отвечают за сказанное и сделанное ими, а в падениях винят только себя, извлекая из ошибок уроки — сильным свойственно делать правильные выводы вместо пустых сожалений. Разборчивы во всем — их нельзя прогнуть, навязать чужеродное против их желания и воли. Никогда и ни при каких условиях. А еще они умеют уходить. Сильные умеют уходить однажды и навсегда. Не испытывайте их чувства, характер и терпение на прочность — сломаетесь.

Ехал и думал: это просто силы небесные дают мне такой импульс и мотивацию для того, чтобы начать с вами разговор!

Ирина Винер: Да-да, это вам не просто так попалось.

Филипп: Вы знаете, никогда не думал, что на мою долю выпадет такая миссия — впервые в жизни беру интервью в качестве приглашенного редактора журнала. Когда в HELLO! меня спросили, кого я хотел бы сделать героем своей первой беседы, я сразу подумал о вас. И счастлив, что вы согласились.

Ирина Винер: Согласилась с полуслова, как только сказали «Киркоров» — все было решено.

Филипп: Спасибо вам за доверие! Вы даже не спросили, какие будут вопросы.

Ирина Винер: Нет, не спросила.

Филипп: Постараюсь быть предельно тактичным. Вы ведь практически никогда не даете интервью. Идля меня это большая честь. Возвращаясь к тому высказыванию, хочу заметить, что вы именно такая — единственная, уникальная. Где бы ни появились — сразу заполняете собой все пространство. Словно огонь, от которого невозможно оторвать глаз, но тронешь — и обожжешься. А что чувствуете вы от своей энергетики, вам самой от себя не страшно?

Ирина Винер: Я думаю, что огонь, о котором вы говорите, совершенно безвредный. И свой огонь я в первую очередь посвящаю детям. Потому что дети понимают, какой огонь обжигает, а какой греет. Ко мне часто подходят совершенно разные люди — и молодые, и пожилые, и женщины, и мужчины — фотографируются со мной и говорят: «А можно вас обнять?». И это настолько приятно. Ради этого стоит жить. Поэтому я сама себя не боюсь. Наоборот, стараюсь не зазнаваться и не думать о себе слишком высоко. Я считаю себя не каким-то большим начальником, руководителем, а линейным тренером. Спортивный зал, дети, постановка программы, выбор музыки — это моя стезя, мое призвание. Да, из-за санкций мы не можем сейчас выезжать на какие-то большие соревнования, но у нас есть концерты, куда я, в частности, несколько раз приглашала и вас. Дети выступают, и они счастливы.

Филипп: Вы, кстати, были одной из первых, кто 35 лет назад разглядел во мне, молодом мальчишке, артиста. Этого я никогда не забуду. Была еще и Галина Павловна Вишневская. Ее как-то раз спросили: «Кто из артистов вам нравится?». Она ответила: «Мне нравится молодой парень Филипп Киркоров». Я тогда обалдел! В моей жизни так складывается, что самые великие женщины всегда говорят мне добрые слова. А я в свою очередь всегда восхищался вами. Вы легенда. Не только в спорте, но и в манере поведения, в отношении к жизни, к порядочности. Есть мнение, что в женщине любой мужчина ищет прототип своейматери. И вы очень похожи на мою маму. Вы как мать еще и для всех тех молодых спортсменов, девочек и мальчиков, которые свою жизнь решили связать с очень непростой профессией и видом спорта — художественной гимнастикой. Это редчайший случай, когда в одном человеке сочетаются красота, мудрость и сила. Ваша судьба, ваша жизнь и принципы достойны уважения и восхищения, поэтому я не устану благодарить судьбу за то, что она подарила мне знакомство и дружбу с вами. Это бесценный дар, Ирина Александровна. Мы сейчас заговорили про деток, хочу спросить: а какой надо быть матерью, чтобы отдать дочь заниматься к Винер?

Ирина Винер: Вы правы совершенно — каждый ребенок ищет родителя. Мальчик ищет в каждой девочке свою маму, девочка — своего папу. Поэтому я никогда и ни при каких обстоятельствах не противопоставляю ребенка их родителям. Это с одной стороны. А с другой, отдавать ко мне ребенка — это, конечно, очень серьезно. Я ведь не прошу чемпионов. Всегда говорю родителям: нет ничего страшного в том, что ребенок не покажет высокого результата. Для результата надо работать, трудиться. В конце концов, нужно всегда искать хорошее в плохом. Если у ребенка не получается стать чемпионом, он может проявить себя и стать лидером в другой стезе. Ну а те дети, которые остаются в художественной гимнастике, они, конечно, очень жесткие — не любят, когда их хвалят не по делу. Если не получается, а ты гладишь такого ребенка по головке, он может и отвернуться. У меня такого никогда не было. Я резкая, могу даже крепким словцом наградить…

Филипп: О ваших тренировках ходят легенды! Я как-то заезжал поддержать нашу сборную по футболу, и мне говорят: «Тут Винер тренирует». Я тихо подошел и увидел Ирину Александровну в деле. У меня аж мурашки побежали и коленки задрожали. Нет, говорю, ближе не подойду, боюсь!

Ирина Винер: Расскажу вам одну историю. У меня были дети, которых я тренировала, вы видели сами, достаточно лихо. И вдруг появляется девочка — Венера Зарипова. Она было очень неподготовленной. Спрашиваю ее: «Что ты умеешь?». Отвечает: «Могу Семеновну танцевать». И начинает плясать, сама себе подпевая. Все тогда у виска покрутили — ненормальная немножко. А я сказала: «Нет, ребята, она актриса!». И стала с ней очень серьезно работать. Так, что девочки, которые раньше обижались на меня за то, что я их как-то притесняю, устроили Венере темную. Стала разбираться, почему они так сделали. И девчонки говорят: «Кричите на нас, ругайте, но работайте с нами точно так, как с ней». Понимаете?! Дети сделали выбор. Они выбрали, может быть, где-то жесткость, но они хотели результат. А для спортивной карьеры очень важно, когда ребенок с детства идет к результату.

Филипп: Ирина Александровна, а вы сразу видите талант, или больше любите трудолюбивых?

Ирина Винер: Конечно, лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным. А для чемпиона — быть талантливым и выразительным. Но всевышний никогда не дает всего сразу: фигуру, внешность, выразительность, эмоции, спину, прыжок. Но если несколько плюсов превалируют над минусами — это уже тот момент, когда с ребенком нужно работать и стараться минусы эти превратить в плюсы. Потенциал можно раздуть как пожар на тлеющих угольках. И это у меня получается. Взять, к примеру, наших известных спортсменок Дину и Арину Авериных. Их называли маленькими циркачками — они делали очень интересные элементы, но с таким лицом, с которым обычно садятся на крыльцо. Если сказать такое ребенку, он, конечно, обидится, но поймет, как не надо делать. Некоторых я даже специально заставляю сидеть около зеркала и улыбаться. Икогда после таких тренировок физика превращается в физиологию, они начинают естественно улыбаться. В них попадает музыка, они становятся эмоциональными. И в конечном счете вот под какие сложные композиции Аверины свои программы делали — симфонический концерт Бетховена, гимн России «Славься», первый концерт Чайковского… Но при этом были и «Восточные сказки, зачем ты мне строишь глазки». Гимнастки должны быть разноплановыми. Должны быть такими, как в вашей песне Viva La Diva: «Каждый день — новая роль». Дети вас, Филипп, очень любят — все песни знают наизусть. Помните моего племянника Габриэля? Он хорошо поет, выступал и в Кремле, и в Светлановском зале Дома музыки. Он ваш фанат — был, есть и останется.

Филипп: У него хороший вкус, и это передалось по наследству. А я, знаете, давно хотел спросить у вас про ваши секретики. Есть какие-то лайфхаки, рецепты успеха, достижений, которые вы открываете единицам?

Ирина Винер: Если ребенок дошел до нужного уровня, я обязательно ему постараюсь объяснить смысл того, что он делает под ту или иную музыку. Например, была у меня Лала Крамаренко, она делала увертюру к «Пиковой даме». Мы прочитали Пушкина, просмотрели все фильмы, постановку Эйфмана… За 1,5 минуты, пока играла музыка, одна должна была показать два образа — Лизы, которая погибла, и лишь один шарфик от нее остался, и Германа… Мы долго репетировали, и у нее это получилось. Вот с такими детьми я разбираю все, от и до — каждую ноту, каждый кусочек.

Филипп: Ирина Александровна, а какая у вас мотивация ко всему этому?

Ирина Винер: Главная моя мотивация — любовь. Я получаю колоссальное удовольствие, когда они все делают правильно, когда у них получается. Артисты поют, играют, танцуют, а мы в художественной гимнастике стараемся выразить гениальную музыку через работу с предметами, со своим телом. У меня всегда уроки музыкальные, драматические и художественной гимнастики проходят вкупе.

Филипп: Ирина Винер в другой карьере, в другой жизни существует?

Ирина Винер: Думаю, нет.

Филипп: Вот вы упомянули санкции, запреты. Для вас это ограничение свободы или все-таки возможность создать новое?

Ирина Винер: Конечно, возможность создавать новое. На те же концерты, о которых мы говорили, у меня никогда не было времени. Мы все время готовились то к чемпионату мира, то к чемпионату Европы… И только ограниченный контингент детей мог туда выехать. Например, на Кубке мира могли выступать только две гимнастки. А Россия — огромная страна. От 85 регионов у нас выступает 90 команд. И клубы все очень сильные. На чемпионате России мы увидели столько прекрасных детей, которые соревнуются между собой с ничуть не с меньшим азартом, чем наши избранные гимнастки соревновались на чемпионатах мира и Олимпийских играх. Так что, повторюсь, нужно искать хорошее в плохом. Мы сделали эти концерты с симфоническим оркестром, на которых и вы, Филипп, выступали. Живая музыка, живой голос и наши гимнастки на площадке — мы получили на это патент. А сегодня мы придумали новый вариант: добавили драму. Например, на последнем концерте мы показали Коко Шанель и Стравинского. Их любовь, их встречу. Как она помогла ему стать великим, а он помог ей изобрести самые прекрасные в мире духи. У нас есть и другие великие — Майя Плисецкая и ее супруг Родион Щедрин, Есенин и Айседора Дункан, Чарли Чаплин, Бизе, Анна Павлова. Многие люди ведь не знают их истории.

Филипп: Вот вы заговорили о парах, а мне приходит идея еще одного союза: Эдит Пиаф и боксер Марсель Сердан. Тоже великий был тандем! Ее «Гимн любви», который она посвятила погибшему в авиакатастрофе Сердану, — сильнейшая песня всех времен. Еще очень красивая история любви у Любови Орловой и Григория Александрова. Он сотворил из своей жены музу, сделал ее культовой личностью.

Ирина Винер: Вот и Майя Плисецкая говорила о своем муже, композиторе Щедрине: «Он мне дал возможность дольше оставаться на сцене».

Филипп: Это дорогого стоит. А из современных пар кто для вас сейчас пример?

Ирина Винер: Вы знаете, Филипп, мы сейчас всех их и упомянули. Тех людей, чьи отношения, может, и эфемерны, но которые не предадут в тяжелую минуту. К ним можно добавить Ахматову и Гумилева, Пахмутову и Добронравова — гениальные пары, которые достойны уважения.

Филипп: Я недавно на программе Андрея Малахова познакомился с еще одной красивой парой. Это Роман Костомаров и Оксана Домнина. Вечер был посвящен Игорю Крутому, и мы все пришли в студию поздравить его. Роман пел очень красивую песню. И плакал, когда пел, а закончив, сказал: «В зале моя жена!». И это было так трогательно. Я был потрясен: как можно любить друг друга, верить, просто спасти и не предавать. А вас, Ирина Александровна, много в жизни предавали?

Ирина Винер: Предавали. Но что делать? Это испытание, которое тоже надо уметь пройти. Это те моменты, которые должны закалить и привести к пониманию, что в жизни не только гладкоствольное оружие может выстрелить так, что попадет прямо в сердце.

Филипп: Что помогает справиться? Как не сломаться?

Ирина Винер: Моя работа, которую я не называю работой, и дети. Знаете, у меня тоже бывают такие дни, когда я просыпаюсь и думаю: «Нет, сегодня не пойду». А потом встаю и иду, потому что вот это нужно, а там еще… Прихожу, можно сказать, картинно — на четырех ногах. А когда захожу в зал, начинаю летать. Совершенно другим человеком как будто становлюсь.

Филипп: Наверняка это силы небесные спускаются, чтобы вам помочь…

Ирина Винер: Абсолютно. Я начинаю прыгать, целовать всех — в зависимости от того, как все происходит. А потом опять, как тот Арлекин на руке кукловода: рука покидает куклу, и Арлекин сникает, как тряпочка. Так же можно сказать обо мне.

Филипп: Ох, я помню, как вы на последнем концерте порхали из партера в ложу, вверх-вниз, на каблуках! Потом сбросили их: «Все, не могу!». А когда вышли на сцену, что-то невероятное начало происходить — от усталости не осталось и следа. Я смотрел с восхищением! Вы такой пример для подражания!

Ирина Винер: Когда после концерта зашла в свой гостиничный номер, вспомнила, что 13 часов никуда не выходила — ни поесть, ни в туалет. Вот это что? Это же не я. Поэтому моя книжка так и называется: «Я — никто».

Филипп: В таком случае, Ирина Александровна, дорогая, мне хочется вам пожелать, чтобы крылья, на которых вы парите, всегда были за вашей спиной. Я очень благодарен вам за этот разговор, за то, что вы уделили мне свое драгоценнейшее время. Это мой первый опыт, и я волнуюсь как мальчишка, потому что это большая ответственность.

Ирина Винер: Почему как? Вы и есть мальчишка. Как говорил Иисус: «Будьте как дети». Так вот вы, Филипп, — ребенок, поэтому я вас так люблю и уважаю. Уважаю как артиста и люблю как ребенка.