Ксения, необычно и интересно было видеть вас в роли ведущей шоу «Последний герой. Остаться семьей». Какие у вас впечатления от нового опыта?
Мне несколько раз поступало предложение от ТВ-3 вести программу, поначалу я отказывалась — не хотела уезжать из дома, оставлять детей. Но потом редакторы меня уговорили: я вспомнила, что у дочерей как раз будут двухнедельные каникулы в это время, поэтому можно привезти их на остров. Съемки проходили осенью в Таиланде — весь октябрь и половину ноября я была там. Марусе и Теоне очень понравилось на съемочной площадке, им было интересно наблюдать за соревнованиями участников, болеть за них. А я чувствовала себя как рыба в воде, потому что привыкла к формату реалити.
Вам приходилось быть строгой с героями шоу?
Да, и это ребятам было сложнее всего принять. Но я должна была так себя вести: когда мы обсуждали правила с редакторами программы, мне сказали, что поблажек быть не может, поскольку это реальное шоу на выживание. Сложно абстрагироваться, забыть о дружбе, но так происходило каждый раз со всеми ведущими этой программы. Я спрашивала у Оли Орловой, которая когда-то была участницей «Последнего героя», о ее впечатлениях о ведущем проекта Николае Фоменко. Казалось, он такой позитивный, добрый человек, который всех развлекает. Но она ответила, что на острове был совсем другой Николай — строгий и черствый. Дело в том, что ведущий не может быть ни другом, ни братом, ни близким, а только тем, кто направляет. Были такие ситуации, когда я пыталась кому-то помочь, но всем помочь невозможно, да и делать кого-то любимчиком ты не имеешь права. А своим лояльным поведением можно выделить кого-то из общей массы и тем самым испортить концепцию программы — участники могут расслабиться. Многие на меня обижались, ведь в жизни мы знакомы — встречаемся на мероприятиях, здороваемся и общаемся. А тут я была в другом амплуа, и это часто принималось в штыки.
Кто-то из участников вас удивил?
Да, отец Ираклия Пирцхалавы Николоз Кснелашвили. Поначалу я была уверена, что он одним из первых покинет проект, потому что там были тяжелые физические испытания, природные условия, в которых сложно существовать пожилому человеку. А в итоге он оказался самым устойчивым, некапризным и выносливым. Он приехал, прекрасно понимая, что люди не воспринимают его всерьез в связи с возрастом. Но Николоз — настоящий мужчина, грузин, человек дела. Признаюсь честно: я втайне болела именно за него.
Девушкам на проекте было сложнее?
Женщины — слабый пол, нам сложно быть амазонками, природой в нас это не заложено. И когда девочки справлялись с каким-то дико сложным заданием, они тоже вызывали у меня восхищение. Я пыталась примерить эту рубашку на себя и понимала, что, скорее всего, не справилась бы. Хотя порой, когда приступаешь к какому-то заданию, появляется этакий волчий дух, адреналин, и ты начинаешь делать даже то, что выше твоих сил. Девчонки держались молодцом. Условия были очень сложные: вокруг никакой цивилизации, людей, магазинов — настоящая робинзонада.
Неужели в Таиланде еще остались такие места?
Я тоже была удивлена, поскольку езжу туда с детства. Было ощущение, что попаду в родные края, где все знаю. А оказалась на острове с дикими условиями — ни отелей, ни ресторанов, есть лишь маленькая островная деревушка. Все время вокруг то змеи, то ящерицы, то скорпионы, то муравьи, то песчаные блохи. Последние так люто покусали меня в первый день — места живого не осталось. Нужно вести проект, а все чешется, да еще и грим течет от жары, а голова вот-вот взорвется на солнцепеке. Сейчас, когда меня спрашивают: «Как тебе «Последний герой»?», я машинально отвечаю: «Ой, так классно!». Но тогда я так не считала. (Смеется)
Какое испытание было самым сложным для участников, на ваш взгляд?
Спать под открытым небом в грозу. Я не смогла бы лежать на пляже, когда над головой сверкают молнии. Конечно, было много капризов по этому поводу, истерик и переживаний, но, слава богу, все вернулись живыми и здоровыми. Я никогда не согласилась бы на это, честно. Понимаю, что публичным людям нужно постоянно удивлять. И петь, и танцевать, и на льду кататься, и в грозу спать. Зритель требует постоянного разнообразия, ты должен быть способен на все и часто себя испытываешь — ради славы, ради пиара, чтобы показать, что все еще в строю, в центре внимания.
Публичному человеку тяжело держать лицо в таких сложных условиях, чтобы не скатиться до оскорблений, ругани, истерик? Ведь зрители будут делать выводы о человеке по его поступкам на проекте.
Можно держать лицо сколько угодно, но нутро все равно проявится. Можно притворяться на сцене, в интервью, но не в реалити-шоу, где тебя снимают 24/7. Это со сцены ты ушел в гримерку и жалуешься своему директору или близким, как было сложно, а тут никуда не уйдешь, постоянно под камерами. Твои страхи, переживания и любые минусы все равно рано или поздно всплывают. Шоу потому и называется «Последний герой» — отважиться на такое может только смелый человек.
Девиз проекта «Остаться семьей». У всех ли получилось?
На съемках были, конечно, разные случаи. Знаменитые люди приехали на шоу со своими непубличными родными. Жаркая страна, необитаемый остров, постоянное нахождение под камерами. Это все для них, конечно, было огромным стрессом. Плюс ко всему я видела переживания детей за своих родителей, а родителей — за детей. Я не представляю, как приехала бы на проект со своей мамой, жутко волновалась бы. Больше всего переживал за своего сына отец Ираклия. Это было заметно. Пирцхалава быстро покинул проект. Он проявлял себя достаточно агрессивно и уехал в тот момент, когда острова объединялись. А папа очень ждал Ираклия. Мы стояли с ним вместе на берегу, и, когда подплыла лодка, отец прошептал: «Там нет Ираклия». А я-то уже знала, что его там нет. Стояла на берегу, гладила его по спине и видела, как он переживает. Также интересно было наблюдать за отношениями Птахи и его дочери Николь. Он сильно ее опекал, переживал. Несмотря на то, что она уже взрослая, самостоятельная, отношение у него осталось к ней, как к ребенку. Николь была не такая активная, как остальные. Но Давид всячески ей помогал в испытаниях, подключал к чему-то, заступался за нее. Я думаю, Птаха хороший отец.
Мне кажется, вам еще было интересно вести эту передачу, поскольку вы сейчас учитесь на психолога.
Это так. Летом я поступила сразу в два института на факультет психологии — в МГУ и МИГАС: в одном учусь онлайн, в другом очно. Разрываюсь, конечно, но мне очень нравится. Раньше я часто выступала в роли психолога на съемках (проекты «Дом-2», «Перезагрузка»), оттуда навык общения с людьми. Приходилось сталкиваться с очень непростыми историями. И так получилось, что женщины стали ко мне обращаться через соцсети по различным вопросам, просили совета, рекомендации. Я поняла, что за все то время, что вела реалити-шоу, набралась опыта. Научилась понимать проблемы других людей, вникать и давать советы. Я подумала, что было бы здорово этому обучиться. Одно дело раздавать советы, а другое дело понимать, как правильно человека направить. И я пошла учиться. Недавно был сложный экзамен — все получилось, сдала. Этим летом лечу на Алтай как терапевт, будет практика.
Что именно вам интересно в психологии?
Я бы хотела работать в группах. Темы будут различными. Сейчас я прохожу «Кризисы и травмы в отношениях» — между мужчиной и женщиной, между родителями. Это направление мне интересно. Я бы хотела сделать свое психологическое шоу, в скором времени планирую это осуществить. Посмотрим, во что выльется. Возможно, в будущем я буду больше психологом, нежели телеведущей. Телевидение — это наркотик, ты подсаживаешься на него и хочешь, чтобы один проект шел за другим, за вторым третий, за третьим четвертый, ты постоянно должен быть востребован, это все очень нервно. Я достаточно долго прожила в этой гонке за востребованностью, любовью зрителя и продюсеров. Это огромная работа, которая всегда идет в ущерб семье. Я сама ребенок, который вырос, грубо говоря, без отца и матери, поэтому моей первостепенной целью было создать семью и никогда не ставить ее на второе место. Работая на телевидении, ты неизбежно жертвуешь семьей, кто бы что ни говорил. И когда у меня появилась старшая дочь Маруся, я огромное количество времени посвящала работе, потому что в какой-то момент осталась без мужа, без опоры, и мне приходилось очень много работать, чтобы у нас появились квартира, дом, машина. Я гастролировала в том числе как диджей, вела различные корпоративы, мероприятия — хваталась абсолютно за все. И не для того, чтобы выжить, на жизнь зарплаты телеведущей хватало, но я хотела все больше и больше. И в итоге упустила какие-то моменты в воспитании своего ребенка.
И что вы сделали, когда это осознали?
Мне стало горько. Дети не сорняки, они не могут расти сами по себе. Главные вещи для ребенка — любовь, забота и внимание. Я пересмотрела свой график, отменила гастроли, поездки, корпоративы, оставила только телевизионные проекты, начала развивать соцсети, у меня появилась реклама, новые возможности. Все это улучшило мою ситуацию. Я понимала, что больше не хочу так разрываться, хочу быть больше дома со своими детьми. Не скажу, что сейчас у меня идеальный график — нечасто получается забирать их из школы, играть вечером в «Монополию», бегать по полю, гуляя с собакой, и собирать букеты. Но тем не менее стараюсь максимально уделять им внимание, мы стали больше путешествовать — я сделала на этом акцент. И в поездках мы всегда отлично проводим время вместе. Да, работа на телевидении мне очень нравится, если есть интересные проекты, я готова их рассматривать, но ни в коем случае не берусь за все подряд.
Но иногда позволяете себе побыть и «плохой матерью», пожить для себя?
Конечно! И каждая мама должна позволять себе такое. Не делать из себя жертву, не хоронить в себе личность. Прежде всего, хорошая мама — это счастливая мама, а не та, которая одной рукой несет запеканку ко рту малыша, а другой гладит мужу рубашки. Хорошая мама должна светиться изнутри и быть довольной своей жизнью. Если такое происходит, ребенку будет все равно, насколько чиста его ложка и убрана ли квартира. Не надо уходить с головой в эту сумасшедшую уборку, глажку, стирку, готовку, загоняя себя в угол. Закажите пиццу, вместо того чтобы стоять у плиты, посмотрите сериал, сгоняйте на маникюр, полежите в ванной. Подумайте о себе.
Ксения, а у вас есть какие-то обязанности по отношению к детям, которые вы выполняете каждый день?
Один из обязательных ритуалов — это укладывать спать. Особенно это касается младшей, старшая-то уже взрослая девочка. Это также вечерний разговор: мы обсуждаем, как прошел день, делимся какими-то впечатлениями, смеемся. Еще я никогда не уезжаю на праздники, особенно на Новый год.
У вас скоро день рождения — 8 марта. Тоже будете отмечать в семейном кругу?
Это единственный праздник, когда я позволяю себе улететь куда-то без детей. И делаю так уже несколько лет подряд. Девочки, конечно, сердятся, говорят, что это несправедливо, но у меня есть своя программа, поэтому я сразу говорю, что этот день хочу провести со своими друзьями, в путешествиях, без них — чисто взрослое мероприятие. Потом приезжаю, и отдельно с детьми отмечаем праздник.
А вы можете быть строгой с дочерьми? Или редко получается?
Я была очень строга по отношению к старшей дочери, так получилось. Потому что первый ребенок — на нем же всему обучаешься, как бы это странно ни звучало, но ведь и правда ничего еще не умеешь. Кажется, что должна воспитать идеального ребенка, потому что кладешь на это все силы. Вылепливаешь, как из глины, прорабатывая каждый участок. Первым детям достается больше всего. А вот с Теоной меня уже отпустило, к ней я намного лояльнее. Маруся мне, конечно, периодически предъявляет: «А вот со мной ты была строже». На что я отвечаю: «Зато ты в детский сад не ходила, я тебе это разрешила». У нее была какая-то аллергия на детский сад, она просто кричала, выла и умоляла не водить ее туда.
Сейчас ей уже 14 лет. Чувствуете какие-то проявления переходного возраста?
Это невозможно не заметить. (Смеется) Ребенка будто подменили. Только что была покладистой, хорошей, доброй девочкой, а тут уже учит тебя жизни, включая свой детский максимализм. Задача родителя в такие периоды — не пережать, постараться понять, принять и где-то себя сдержать. Во многом ситуации разрешаются разговорами. Я не ругаю ее за оценки. Девочки в целом хорошо учатся, но даже если случается плохая оценка, я говорю: «Марусь, прости себе это, завтра исправишь». Недавно она сказала мне, что хочет стать журналистом. Я была удивлена, но поддержала ее — профессия интересная.
А есть какие-то внешние проявления подросткового возраста, которые вас удивляют? Во внешности, стиле.
В целом все спокойно. Я разрешаю делать маникюр, но не разрешаю носить длинные ногти — в школе есть свои правила, мы обязаны подчиняться. И мне это нравится. У нас даже линейкой юбки измеряют. И если будет короче нормы — напишут докладную. Я помню, в моей школе форму отменили, когда я была в третьем классе. И когда мне мама привозила вещи из Италии, где на тот момент жила, то все очень завидовали. Учительница ставила меня к доске и говорила: «Смотрите, вот вы все в «Детском мире» одеваетесь, а ей вещи из Италии привезли». И это было, конечно, очень жестоко. Я приходила домой и кричала: «Купите мне все в «Детском мире». Я хотела быть как все. Нас к этому приучали. С одной стороны, это дурацкая история, потому что каждый ребенок — личность, но с другой — все дети между собой конкурируют, завидуют друг другу, задирают. И несмотря на то что у нас в школе дети все обеспеченные, дисциплина в любом случае нужна и важна. Конкурируйте в знаниях — вот это здорово, а юбки и жилетки пусть у всех будут одинаковые.
Вы недавно тоже изменили свой стиль, начав сотрудничать со стилистом Алеко Надиряном. Он подготовил образы и для нашей съемки.
Когда я только попала на ТВ, нас одевали на площадке так, как считали нужным. Потом в какой-то момент сказали, чтобы мы одевались сами. Стилю в школе не обучают, так что в этом поиске можно находиться очень долго. Легко стать жертвой моды и скупать все бренды, не умея их сочетать. Женщинам вообще трудно найти свой стиль, потому что они плохо знают себя и преувеличивают свои недостатки, появляется страх обратить на себя внимание. Это напрямую связано с самооценкой. Когда у меня наступило время узнать себя поближе, я поняла, что люди ко мне обращаются не только с какими-то психологическими проблемами, но и с вопросами по стилю. То есть им нравится, как я одеваюсь, они часто спрашивают, где я купила эту куртку или обувь. Я тоже совершала ошибки в стиле, сочетала несочетаемое. И очень благодарна Алеко за прекрасное партнерство. Он не меняет меня радикально, но при этом делает что-то, до чего я сама не додумалась бы, не догадалась бы, что мне эта вещь так подойдет. Мне кажется, любой стилист должен быть не только профессионалом, который приезжает к тебе домой с кучей одежды, он должен понимать твой внутренний мир, характер. Кто-то скажет: «Конечно, ты можешь себе позволить стилиста, поэтому так говоришь, а я не могу!». Но сейчас цифровой век, вокруг огромное количество глянца, разных каналов, интересных курсов, где тебе расскажут, что будет модно в следующем сезоне, какие сумки актуальны, какие нет. Необязательно одеваться в дорогие бренды — многие масс-маркеты сейчас выпускают модную одежду не хуже люксовой. Так что экспериментируйте, пробуйте, читайте, изучайте — и все получится!
Ксения, и напоследок — новый сезон «Последнего героя» тоже будете вести вы?
Да, скоро мы снова увидимся с вами на каком-нибудь необитаемом острове под палящим тропическим солнцем. Так что обязательно ждите продолжения проекта на канале ТВ-3.
Идея, стиль: Алеко Надирян
Ассистент стилиста: Нина Николаева
Макияж: Ольга Бычек
Прическа: Медина Карданова
